Государства и народы Евразийских степей: от древности к Новому времени

При жизни Джучи и после него, говорится в источнике, он был весьма уважаем и почитаем. Орда способствовал приходу к власти царевича Бату в Джучиевом Улусе: «Орда, — читаем мы в «Сборнике летописей», — был согласен на воцарение Бату, и на престол на место отца именно он его возвел. Таким образом, хотя заместителем Джучи-хана стал его второй сын, Бату, великий хан Менгу в ярлыках, которые он писал на их имя по поводу решений и постановлений, имя Орды ставил впереди» [Рашид ад-Дин, т. 2, с. 66]. После смерти отца в 1227 г. главная ставка Джучи, которая располагалась в верховьях Иртыша, в районе озера Ала-Куль, и называлась Кок-Ордой перешла к Орде. В «Муизз ал-ансаб» содержится следующий текст, который сразу обращает на себя внимание: «Орду называли также Иченом, он и брат его Эсен, оба, родились от одной матери. У Орды были три главные жены из племени конграт; сыновей (фарзандан) и род (уруг) его называют [царевичами] Кок Орды (Синей Орды)» [Муизз ал-ансаб, л. 186]. В этой связи, как курьез, отмечу, что османский автор XVII вв. Мунаджжим-баши в своем сочинении называет старшего сына Джучи так: «Кок Орда ибн Джучи» [Сахаиф ал ахбар, т. 2, с. 690].

Во власть Орды перешли также четыре тысячи воинов Джучи (три племени: сихиут (сиджиут), кингит, хушин), которые выделил Джучи еще его отец Чингиз-хан; эти четыре личных тысячи воинов Джучи, по словам историка XIV в. Вассафа, при жизни Орды составляли уже более одного тумана «живого войска», т. е. более 10 000 наличных воинов. Как передает Рашид ад-Дин, в его время (т. е. к началу XIV в.) к личному туману потомков Орды прибавилось, особенно «за последнее время — из войск русских, черкесских, кипчакских, маджарских и прочих, которые присоединились к ним» [Рашид ад-Дин, т. 1, кн. 2, с. 275].

Итак, Орду называли еще Эдженом. По-монгольски «эджен» означает «хозяин, владыка»; так древние монголы величали младшего из своих сыновей [Владимироцов, 1934, с. 54J; или, как доказывает петербургский тюрколог А. П. Григорьев, — четвертого сына [Григорьев, 1972, с. 60–62]. Эджен, по обычаю, всегда находился при отце и наследовал его основное имущество. Переход к Орде коренного йурта Джучи, если он был старшим сыном Джучи, находится как бы в полном противоречии с обычаем монголов, согласно которому коренные владения отца переходили к младшему (или четвертому) сыну и степень удаленности удела каждого сына соответствовала их возрасту.

Но это не должно удивлять нас, и в этой связи надобно сделать некоторые пояснения.

Во-первых, понятно, что титул «эджен» сыновья получали не по рождению, а спустя какое-то время. А главное — существовало несколько порядков передачи имущества, войска, коренного йурта отца к сыну, и причем каждый из этих порядков был законным, неоспоримым. Дело в том, что эджен семьи мог умереть раньше своего отца, мог оказаться недееспособным и т. д.; да и степень старшинства детей, как показывают материалы источников, рассматривалась соответственно степени их матери, а у отдельных монгольских аристократов количество сыновей от разных женщин бывало внушительным (так, например, у младшего брата Чингиз-хана, Отчигина, было 80 сыновей). И еще. То было время, когда война была обычной практикой людей, и нередко случалось так, что уже у пожилого отца оставался в живых только единственный сын и вовсе не младший (и вовсе не четвертый) из всех детей.

Другими словами, Чингизидом надо было только родиться, а вот эдженом можно было стать. Всё или почти всё в этом вопросе зависело от личной воли отца и, конечно, от сложившихся обстоятельств. Избрав в качестве руководства один из действующих порядков, отец объявлял в нужных случаях своего эджена. По неизвестным нам пока причинам в нашем случае эдженом оказался не младший (и не четвертый), а старший сын Джучи, Орда. Назначение отца (или самого Чингиз-хана, который умер на шесть месяцев позже Джучи) не вызвало никаких возражений, поскольку оно, очевидно, соответствовало одному из действовавших тогда порядков передачи власти, наследства и т. д.