Государственная измена

- Не забывай, - сказал я, приложив палец к губам. Ни слова мистеру Аяксу. Мне это так нравится, что он не знает, что Президент попросил меня присмотреть за инспекционной группой.

- Президент! - сказал Уитон.

Страх и уважение читались на его смуглом лице, как в книге.

- Забудь эту деталь, - подмигнув, спросил я. Ты понимаешь ?

- Да, мистер Хантер. Конечно.

Я пошел забрать Фелицию из-за санитарного узла, и мы поехали к фургонам. Я открыл дверь первому.

Мне было трудно поверить своим глазам.

Автомобиль был забит деревянными кассетами с надписью ВЗРЫВООПАСНОСТЬ. Один из них был открыт, и я сразу узнал промасленную коричневую бумагу, которой оборачивали пластиковые булочки. В других ящиках был кабель, капсюли и запальные устройства. В более длинных ящиках я нашел автоматы, десятки гранат и три базуки. Эта часть арсенала, очевидно, предназначалась для нанесения ответного удара в случае, если кто-нибудь обнаружит истинную цель контрольной миссии.

Я обнаружил это. Русские взяли пластиковые буханки и поместили их в стратегически важных местах. И когда они собирались их взорвать?

Еще ничего не взорвалось ни в штаб-квартире, ни на каких-либо других базах сектора. Вывод, у них были детонаторы замедленного действия. Я искал таймеры, но безрезультатно.

Я обыскал второй фургон, затем следующий. Каждый был заряжен взрывчаткой, АК-47, базуками, кабелями, гранатами и устройствами для стрельбы. Только в четвертом я нашел то, что искал.

Он содержал четыре коробки чрезвычайно сложных таймеров. Каждое устройство было размером примерно с наручные часы без браслета. Они были оснащены небольшими магнитами, которые позволяли им надежно прикрепляться к детонаторам. Но в них была загадка.

У них был игольчатый циферблат, на котором было показано девяносто шесть цифр. Цифры были не для секунд, это было очевидно. Но, даже если бы они совпали по минутам, штаб должен был бы взорваться как минимум через час.

- Ради Бога ! - прошептал я, когда меня осенило.

Девяносто шесть цифр были часами. Девяносто шесть часов - ровно четыре дня.

И через четыре дня, когда их самолет приземлится где-то на аэродроме Москвы, фальшивые технари могут подумать о великой американской пустыне, которая исчезнет в небе в виде гигантского гриба.

Что-то подсказало мне, что они, вероятно, не остановились на достигнутом. Благодаря внешнему виду Чарльза Аякса - по-видимому, из-за мастерства в косметической хирургии - Миня Сталин определенно нашел способ взорвать ядерные боеголовки, которыми оснащались наши ракеты.

В этом случае с карт будет стерта не только пустыня. Вся восточная половина Соединенных Штатов будет буквально взорвана в космос и падет смертельным дождем на западную половину.

Я был ужасно потрясен, обнаружив этот макиавеллианский проект. Я был еще более шокирован, когда осознал, что этот план никогда бы не увидел свет, если бы некоторые ублюдки из высокопоставленных американских чиновников не пришли к соглашению с русскими, чтобы позволить им осуществить его.

Я не только почувствовал себя намного менее неудобно, устранив Баркера, Пирсона, Стентона и Хантингтона, но и дал бы себе пощечину за то, что не копался глубже в корзине с крабами и не положил ей конец. .

Мои подозрения насчет Хоука тоже исчезли. Сам президент, и, возможно, многие другие, влюбились в фальшивого Чарльза Аякса и его дружков.

Во вспышке ясновидения я понял, что они были совершенно правы, назвав это взрывной операцией.

Очевидно, советская контрольная миссия была не чем иным, как отрядом по подрыву, состоящим из особенно хорошо обученных сотрудников КГБ, посланных сюда для уничтожения всего нашего нового ракетного оружия.

Напротив, миссия США состояла из храбрых физиков-ядерщиков и техников, чьи жизни ничего не стоили бы, если бы что-нибудь случилось с командой головорезов, посланной из Москвы.

Но главный вопрос заключался в том, насколько Хоук и президент подозревали русских? Представляли ли они масштаб своего проекта? Или они просто следили за операциями издалека, надеясь, что русские будут регулярными?

Ответ был очевиден. Судя по всему, Хоук и президент не доверяли русским. Но пока человек роста Чарльза Аякса не поднимал их ни на дюйм, они думали, что могут спать спокойно. А еще были Гарольд Брукман и Джон Песко.

Хок и президент не могли знать, что Брукман и Песко были предателями и что руководитель программы по созданию ракетного оружия, человек, которому доверяли, лежал в холодильном отсеке морга округа Колумбия. Они не знали, что на посту этого человека сменил лучший шпион СССР.

Я знал.

Было нелегко помешать Мине Сталину и ее русским и американским приспешникам выполнить свою разрушительную миссию. Даже если с помощью Фелиции мне это удастся, как мы сможем избежать опасности для жизни нашей команды технических специалистов и ученых, которые в этот самый момент находились в самом сердце России?

Что произойдет, когда кремлевские чиновники узнают, что члены их «миссии по наблюдению» были убиты или задержаны?

Ответ столь же очевиден.