Государство и анархисты (старая орфография)

Онъ, — пишетъ П. А. Кропоткинъ о депутат перламента, — "долженъ будетъ установлять налоги на собакъ и утверждать реформы по высшему образованію, когда нога его не была въ университет и онъ некогда не видлъ деревенскихъ собакъ. Онъ долженъ будетъ защищать преимущества одной системы ружей передъ другими, выбирать мсто для помщенія управленія государственнаго коннозаводства, высказывать свое мнніе относительно филоксеры, гуано, табаку, начальнаго обученія и оздоровленія городовъ, говорить о Кохинхин и Гвіан, объ обсерваторіи и устройств компасовъ. Не имя понятія о военномъ искусств, онъ будетъ размщать военные корпуса… Онъ будетъ подавать голосъ за киверъ или за кепи, сообразуясь со вкусомъ своей супруги. Онъ будетъ покровительствовать сахарозаводству въ ущербъ воздлыванію пшеницы, убивать винодліе, стремясь способствовать ему, подавать голосъ за лсоводство и въ то же время покровительствомъ полеводству убивать лсное дло. Онъ выскажется противъ прорытія даннаго канала, за проведеніе такой то желзной дороги, не зная даже, въ какой части страны они проектируются. Онъ введетъ, новыя статьи въ уложеніе о наказаніяхъ, не заглянувъ даже въ него. Всевдущій и всемогущій, сегодня военный, завтра счетоводъ, потомъ банкиръ, академикъ, докторъ, астрономъ, аптекарь, фабрикантъ, купецъ, въ зависимости отъ порядка дня въ парламент, онъ никогда, ни въ чемъ не будетъ сомнваться". (П. А. Кропоткинъ).

Только прикрытая глубокимъ лицемріемъ наглость позволяетъ депутатамъ смотрть въ глаза своихъ избирателей.

Можно удивляться выдержк современныхъ властителей: они могутъ смотрть другъ на друга безъ смха, тогда какъ морочившіе римлянъ авгуры не могли встртиться безъ того, чтобы не разсмяться.

"Мы знаемъ, какъ длаются законы, — писалъ Л. Н. Толстой, — мы вс были за кулисами, мы вс знаемъ, что законы суть произведеніе корысти, обмана, борьбы партій, что въ нихъ нтъ и не можетъ быть истинной справедливости". И вотъ издавая свои вредные для народа законы, правительство заставляетъ относиться къ нимъ, какъ къ воплощенной мудрости и справедливости.

Надо обладать громадной дозой лицемрія для того, чтобы выдавать свои приказы за воплощеніе справедливости. Тмъ не мене, "принципъ власти, — такъ это называется, — писалъ Элизе Реклю, — требуетъ, чтобы начальникъ никогда не имлъ вида, что онъ не правъ, а чтобы за нимъ всегда и во всемъ оставалось послднее слово, а, самое главное, чтобы вс его приказанія въ точности исполнялись".

Это ли не лицемріе, возведенное въ принципъ?

Правители требуютъ, чтобы ихъ считали мудрыми, преслдуя и мучая лицъ, которыя считаютъ ихъ глупыми. Правители заставляютъ чтить себя, какъ честныхъ и добрыхъ, преслдуя тхъ, кто считаетъ ихъ негодяями и злыми.

И это, не смотря на то, что многовковымъ опытомъ было доказано, что процентъ негодяевъ и злодевъ выше въ рядахъ правителей, чмъ гд бы то ни было. Для того, чтобы убдиться въ истин этихъ словъ, достаточно просмотрть "исторію" любой страны. И это, не смотря на то, что правители боле, чмъ кто либо, могли скрывать и прикрашивать свои поступки, не смотря на то, что историки, сознательно или безсознательно, но льстили правителямъ.

Люди начинаютъ понимать, что другіе люди, назвавшись правителями, окруживъ себя пышностью и роскошью, одвшись въ расшитыя золотомъ платья, навшавъ на себя разныя крестики, золотые кружечки, металлическія звздочки, — какъ бы они ни хвалили сами себя, какъ бы они не заставляли хвалить себя другихъ людей, — могутъ быть и зачастую бываютъ архимерзавцами.

Люди начинаютъ понимать, что другіе люди, назвавшись сенатомъ, парламентомъ, государственнымъ совтомъ, министерствомъ и т. д., могутъ, не смотря на вс свои кривлянья, на вс лицемрныя заявленія, не смотря на вс подлоги истиннаго смысла словъ, длать безчестные и злодйскіе поступки.

И вотъ для того, чтобы внушить людямъ, что злодянія суть подвиги, а грабежъ и угнетеніе — работа на общественную пользу, приходится прибгать къ учрежденію все боле и боле сложныхъ институтовъ лицемрія, къ боле умлому приспособленію нкоторыхъ общественныхъ институтовъ, (напримръ, училищъ), къ лицемрному одурачиванію подвластныхъ и къ еще боле лицемрному восхваленію правителей.

Понятно, что въ услугахъ лицемрія нуждаются не только правители, но и ихъ господа — капиталисты. "Милліонеру, — пишетъ М. Нордау, — мало государственнаго закона, который приводитъ въ дйствіе жандармерію. Онъ привлекаетъ въ союзники къ себ и суевріе и требуетъ отъ религіи подкрпленія своего денежнаго шкафа, вводя въ катехизисъ положеніе, которое объявляетъ собственность священной, а зависть къ богатству ближняго — грхомъ, наказуемымъ гееной огненной".