Государство и революции

Похоже, «вольнодумство» было решено искоренить раз и навсегда. В 1977 г. была принята новая конституция СССР, в которой КПСС объявлялась "ядром политической системы" страны, что фактически перечеркивало любые продекларированные свободы и любые попытки толкования советских законов в демократическую сторону. Одних «неблагонадежных» выдворяли за границу, других просто ссылали, как Сахарова, чтобы и скандала не поднимать, и убрать с глаз долой, третьих сажали, зачастую стараясь подогнать под статью покруче — например, А. Щаранского обвинили в шпионаже и влепили 13 лет. Но порой обходились и безо всяких статей, безо всяких законов. Так, на Украине в 70-х годах, в бытность там начальником КГБ В. В. Федорчука, прокатилась целая серия политических убийств. При загадочных обстоятельствах были убиты вступившие в конфликты с властями художники А. Горская, Р. Палецкий, В. Кондрашин, священники о. Горгула и О. Е. Котик, композитор В. Ивасюк. Были убийства и в Москве — жена невозвращенца А. Шевченко, друг Сахарова К. Богатырев. В тюрьме был убит писатель и режиссер Г. Снегирев.

А раздавить сопротивление все равно не удавалось, и порой сами репрессии порождали новую борьбу. Скажем, появились люди, протестующие против "психиатрических методов", применяемых против диссидентов — и соответственно, сами становились диссидентами: В. Бахтин, А. Лавут, Н. Гривнина, Л. Терновский, Ф. Серебров, А. Корягин. Медбрат А. Подрабинек написал и попытался распространять книгу "Карательная медицина", а когда был арестован, бросил вызов судьям, демонстративно игнорируя устроенный над ним процесс. Начиная с 1976 г. в годовщину Хельсинкских соглашений в тюрьмах и лагерях стали проходить забастовки и голодовки политических. В 1981 г. восстали заключенные Черняховской «спецпсихушки», захватив заложников и протестуя против насильственного «лечения» препаратами, убивающими разум и волю. Бунт продолжался 4 дня и был жестоко подавлен. Оказалось невозможно сломить и религиозные устои. В 1980 г. на процессе над о. Глебом Якуниным по делу о Христианском комитете защиты прав верующих, в последнем слове подсудимый сказал: "Благодарю Бога за ту судьбу, которую Он мне подарил".

А места оказавшихся за решеткой занимали другие. Так, после разгрома и арестов Хельсинкской группы начал работать новый ее состав — Т. Осипова, В. Некипелов, С. Пеликанов, Ю. Ярым-Агаев и др. В 1982 г. в Куйбышеве была раскрыта крупная подпольная организация «марксистского», т. е. социал-демократического толка, которая ставила своей целью создание независимой партии, подготовку революции и свержение правящего режима.

Активизировалась в России и деятельность НТС. Причем в период кажущегося политического потепления и хельсинкской эйфории Союз наоборот, начал отстраиваться от широко развернувшихся движений правозащитного характера, и от тактики "широкого фронта" переходить к целенаправленной политической борьбе. Чем, кстати, вызвал на себя нападки западных общественных кругов, поскольку, по их глубокому убеждению, борьбу за демократизацию допустимо было вести только в «законных» рамках, «демократическими», а не «экстремистскими» методами. НТС обвиняли во "вмешательстве во внутренние дела других стран" (чуть ли не дословно поддерживая доводы Брежнева и Андропова), в попытках испортить так хорошо налаживаемые международные отношения. Усилия Союза в данный период сосредоточились на создании политической подпольной организации в СССР. Были и провалы — в 1976 г. взяли А. Пейпе, в 1982 г. — В. Сендерова и Р. Евдокимова. Но с 1976 г. численность членов НТС в России стала постепенно возрастать, возникали новые группы и структуры. Расширялось и распространение литературы среди советских граждан за рубежом. Если в 1968-78 гг. среди них разошлось 230 тыс. газет, листовок, журналов, то в 1978-88 гг. — 560 тыс. Антикоммунистическая борьба не только продолжалась, но и ширилась.

32. Диссидентство и Россия

Пожалуй, тут надо несколько отвлечься и еще раз напомнить, что судить о развитии антикоммунистической оппозиции в СССР только на основе цепочки фактов, приведенной в предшествующей главе (или подобных ей, приводимых в других исследованиях), было бы не совсем корректно. Например, рассматривая диссидентство 60-80-х гг., мы можем назвать десятки, в лучшем случае — пару сотен фамилий. Потому что в условиях советского сокрытия сведений, становились известными лишь единицы — обычно те, чьи имена всплывали в западных средствах массовой информации. Но Западу в его целях и требовались только единицы: по психологии американского и европейского обывателя, по отработанным методикам "делания звезд" — точно так же, как в шоу-бизнесе пропагандистские кампании было удобнее раздувать вокруг отдельных фигур и отдельных судебных процессов. Не рассеивать внимание публики на множестве примеров, а фокусировать на конкретных героях, формируя их яркие образы и привлекая к ним внимание «фэнов» и «болельщиков», включающихся в игру.