Государыня

   — Вот и славно. Пора брать ту дичь в силок, — ответил князь.

Всё той же бесшумной рысью Карп повёл Илью и Глеба к «лёжке».

Проскакали совсем недолго и увидели под купой берёз Виттена. Всадники сразу же спешились и, ведя коней на поводу, крадучись, пошли вперёд. Когда до Виттена оставалось полтора десятка шагов, его конь заржал. Но было уже поздно: Илья и Крап в мгновение одолели короткое пространство, Илья в прыжке упал рядом с Виттеном и выдернул из его ножен саблю. Виттен очнулся и бросился на Илью, но напоролся на острие клинка.

   — Что тебе надо? Я государев гонец! — крикнул Виттен.

   — Остынь, Виттен, остынь! Разве не видишь, что свои, — предупредил Илья.

   — Отдай саблю! — вновь крикнул Виттен.

   — Отдам, если утихомиришься и ответишь честно на мои вопросы.

   — Чья воля надо мной, что допрос учиняешь?

   — Государя и государыни.

   — И я их волю выполняю.

   — Их ли?

Илья смотрел в синие глаза Виттена и видел, что они бесхитростны, но тверды. Виттен обманывать и выкручиваться не должен, но то, о чём ему велено умолчать, сохранит любой ценой.

   — Кто тебя отправлял в путь?

   — Сам знаешь.

   — Знаю, но хочу услышать от тебя.

   — Чего же мне скрывать? Ясновельможный пан Сапега послал в Могилёв к пану Товтовилу.

   — А что он велел тебе передать наместнику пану Товтовилу? — Илья заметил, как Виттен прищурил глаза, как изменилась их синь, будто льдом её затянуло. — Ну, говори. В том тайны нет, потому как мне ведомо, с чем ты едешь.

   — Зачем же спрашиваешь, ежели знаешь? От меня не пытайся узнать, пан князь, с чем еду. То не моя тайна. Как же мне чужое кому‑то отдать?

   — Но ведь мы с тобой оба служим государям. Нужно ли скрывать? Лучше по–доброму выкладывай.

   — И вельможный пан Сапега служит им, а велел же весть донести только до наместника. Вот и отпусти меня.

   — Нет, Виттен, по–твоему не будет.

Илья понял, что продолжать словесную перепалку — лишь трата времени, но и силой принудить Виттена не хотелось. Честный воин исполнял свой долг и не был врагом ему, князю Илье. Однако и Илье надо было выполнять волю государыни. Самый горячий из троих, Глеб, воскликнул:

   — Княже, что ты с ним цацкаешься! Давай мы его прижмём, и сразу откроется.

   — Охолонись, Глеб, — заметил Карп. — Князь знает своё дело.

   — Знаю, други, знаю. Только мы этого Виттена и его вельможу Сапегу на козе объедем. Ну‑ка вставай! — приказал Илья Виттену.

   — Ну, встану. Чего ты от меня хочешь?

   — Говорю тебе: волею государыни я отлучаю тебя от дела. Иди на все четыре стороны, но в Могилёве не появляйся. Худо тебе будет, ежели тебя там застанем: в железо попадёшь.

   — Но, пан–князь, ведь я на службе, — дрогнувшим голосом произнёс Виттен. — С меня пан Сапега голову снимет.

   — Это уж его дело. А вот как явишься к государыне да покаешься, она и защитит и простит. Иди же. — И князь за плечо отстранил от себя Виттена.

   — Но мне нужен конь. Я без коня никуда не пойду.

   — Нет, воин Виттен, конь и сабля принадлежат государям, и потому я отбираю их у тебя. Давай сюда ножны, — приказал Илья.

Всё для Виттена было так неожиданно, что он, сильный, находчивый воин, растерялся. Если бы ему угрожали, если бы вынудили защищаться, он бы постоял за себя, а тут всё было так просто, что виделся лишь один праведный путь: ему надо было всё рассказать князю Илье. Да, он выдаст пана Сапегу, но это будет честная игра. Ведь у него лично против государыни нет никакой вражды. Что с того, что она не католичка, она добрая и заботливая государыня–матушка. Однако Виттен не спешил открыться Илье, вспомнил, как предупреждал Сапега, говорил о длинных руках. И шевельнулся в груди страх, мелькнула мысль о том, что за спиной пана Сапеги стоят, может быть, более могучие люди, чем государыня. Не зря же его послали к самому епископу. «Ой, епископ да паны рады управляют паном Сапегой, — пронеслось в голове у Виттена, — и тогда, как только вернусь в Вильно, растопчут меня, как улитку».

Он ещё колебался, не зная, что делать, а князь Илья велел Карпу взять коня Виттена на повод, Глебу отдал саблю и поднялся в седло. Глеб и Карп освободили коней от чехлов на ногах, тоже поднялись в седла, и все направились к дороге.

Виттен остался один. Он посмотрел на дорогу, ведущую в Рогачев, и туда, куда уезжали русы. В тот миг, когда они должны были скрыться за мысом леса, он во всю мочь побежал следом и истошным голосом закричал:

   — Стойте! Стойте! Подождите!

Илья услышал крик Виттена, но продолжал путь, пустив коня рысью. Виттен не был нужен ему. Но спустя минуту–другую здравый смысл, а может быть, жалость подсказали ему, что нет нужды гнать от себя литвина, тот уже не навредит государыне, и он решил остановиться. Вскоре Виттен догнал всадников. Ухватившись за седло Глеба, подняв умоляющие глаза, он попросил:

   — Возьмите меня с собой! Я ещё послужу вам. Даю слово воина!

   — Скоро же ты одумался, — сказал Глеб. — Иди к князю, его и проси. Авось милость проявит.

   — Не прогоняй! Послужу честно! — выдохнул Виттен, подбежав к Илье. — Я не хочу потерять службу.

Илья подумал: «Ничего не случится, ежели он будет при нас».

   — Карп, отдай Виттену коня! — крикнул Илья.