Читаем Готланд Эрманариха: остроготы в Восточной Европе на рубеже Древности и Средневековья полностью

В последние десятилетия проблеме роксолан — росомонов немалое внимание уделили и украинские ученые. Лингвист О.С. Стрижак привел свои соображения о возможной связи предков росов и роксолан. Он высказался за возможность перехода иранского этнонима «роксоланы» в имя росомонов у Иордана, а от них к «роси»[1525]. Украинский историк Ю.В. Павленко также попытался связать сарматов-роксолан с иордановыми росомонами[1526]. По его гипотезе в первых веках н.э. в Поднепровье сложилось сильное славяно-сарматское объединение «Роксолания», которое контролировало якобы не только практически всю территорию Левобережной Украины, но и лесостепное междуречье Днепра и Дуная (заметим, в античную эпоху оно не известно ни одному из авторов и впервые появляется только в ученых сочинениях эпохи Возрождения для обозначения России). По его мнению, через Черняховскую культуру III—IV вв. славянизированные (?) роксоланы могут быть увязаны с росомонами Иордана. Среднеднепровскую группу сарматов отнес к роксоланам и О.В. Комар, поддержавший идею связи последних с росомонами[1527]. Правда, позже после более детального изучения письменных, археологических и лингвистических материалов он вынужден был отказаться от этой гипотезы в виду ее «полной научной бесперспективности»[1528]. Пример современного усложненного варианта иранской гипотезы можно найти в научно-популярных работах В.А. Абакумова[1529]. На его взгляд, росомоны сложились в этнополитическую единицу ещё в дочерняховский период (I—II вв.), в процессе взаимодействия местного «савромато-поставхатского» населения и одной из пришлых групп собственно росиев — сарматов — аорсов. В «черняхоидный» же период своего существования (III—IV вв.) росомоны функционировали как окраинный, северо-восточный компонент Рейдготии (эпическое название страны остроготов). В.А. Абакумов утверждает, что росомоны сохраняли, по-видимому, свой скифо-сарматский диалект и иранские собственные имена (Сар, Аммий). Германизация носителей пограничного северско-донецкого варианта Черняховской культуры в тот период была непродолжительной и весьма поверхностной. Затем оказавшись где-то во второй четверти VI в. в антском этнополитическом союзе «народ рос» (росомоны) постепенно славянизировался.

Как мы видим, если отбросить наукообразную терминологию, и эта гипотеза строится на более чем шатких, иногда откровенно фантастических основаниях. В основу ее конструкции положены этнонимы, носителей которых никогда не было в Поднепровье (что стоит только сконструированный псевдоэтнос «савромато-поставхатское население»?), связь же между остальными достоверно не прослеживается.

Итак, и российская и украинская наука к концу XX в. фактически вынуждена была вернуться к авторитетному заключению Е.Ч. Скржинской, высказанному полвека назад: «Сводить росомонов к исторически засвидетельствованным роксоланам (Страбон, Птолемей, Иордан) нет оснований»[1530]. Еще более жесткую оценку «роксоланская гипотеза» получила в комментариях А.Н. Анфертьева к переводу «Гетики» Иордана[1531]. Против отождествления роксоланов и росомонов, на наш взгляд явственно свидетельствует еще один, незамеченный исследователями факт. Иордан, знакомый с сочинениями Страбона (Get., 12), Помпония Мелы (Get., 16), Корнелия Тацита (Get., 12), Помпея Трога (Get., 48,61), Клавдия Птолемея (Get., 16-19) и других античных авторов первых веков н.э., не мог не обратить внимания на часто встречавшийся у них этноним «роксоланы». Более того, он его знает в форме “aroxolani” и указывает, что последние тогда обитали к востоку от Дакии (Get., 74). Из этого факта можно сделать заключение, что в отличие от современных исследователей имя роксоланов не вызывало у Иордана никаких ассоциаций с росомонами. Между тем хорошо известно, сколь важную роль в творческой «кухне» готского историка играли сопоставления основанные на созвучии, как правило, далеко не полном, различных этнонимов. Достаточно вспомнить хрестоматийный факт — подмену Иорданом (или его предшественниками) имени древнего народа гетов его соотечественниками-готами.

§ 3. Росомоны — «славяне-росы»

Перейти на страницу:

Все книги серии Mediaevalia: средневековые литературные памятники и источники

Бременский Адам и др. Славянские хроники
Бременский Адам и др. Славянские хроники

В книге собраны три хроники: Адама Бременского «Деяния архиепископов Гамбургской церкви», Гельмольда из Босау «Славянская хроника» и Арнольда Любекского с тем же названием. Вместе они представляют непрерывную летопись событий на протяжении более чем трех столетий на одной и той же территории (на севере нынешней Германии) и являются важными источниками по истории, культуре, быту южнобалтийских славян и их борьбе против немецкой экспансии.Хроника Адама Бременского («Деяния архиепископов...») впервые издается целиком в новом переводе, «Славянская хроника» Арнольда Любекского на русском языке публикуется впервые.Для студентов гуманитарных специальностей вузов, научных работников, а также широкого круга любителей истории.

Адам Бременский , Арнольд Любекский , Гельмольд из Босау

Европейская старинная литература
Лев Марсиканский, Петр Дьякон. Хроника Монтекассино. В 4 книгах
Лев Марсиканский, Петр Дьякон. Хроника Монтекассино. В 4 книгах

Монастырь на горе Кассино был основан в 530 г. знаменитым родоначальником западного монашества святым Бенедиктом Нурсийским и стал первым монастырем будущего ордена бенедиктинцев. «Хроника монастыря Монтекассино» является первоклассным историческим источником. Лев Марсиканский начал хронику с биографии основателя монастыря, а его продолжатель Петр Дьякон завершил ее на 1138 г. Оба насельника являлись лучшими знатоками хранящихся в библиотеке кодексов (монастырь Монтекассино славится своей крупнейшей и ценнейшей в Европе коллекцией античной и раннехристианской литературы).В хронике отражены все важнейшие события политической и церковной жизни Европы за охватываемый период.Для широкого круга любителей истории.

Лев Марсиканский , Пётр Дьякон

Католицизм

Похожие книги

1991. Хроника войны в Персидском заливе
1991. Хроника войны в Персидском заливе

Книга американского военного историка Ричарда С. Лаури посвящена операции «Буря в пустыне», которую международная военная коалиция блестяще провела против войск Саддама Хусейна в январе – феврале 1991 г. Этот конфликт стал первой большой войной современности, а ее планирование и проведение по сей день является своего рода эталоном масштабных боевых действий эпохи профессиональных западных армий и новейших военных технологий. Опираясь на многочисленные источники, включая рассказы участников событий, автор подробно и вместе с тем живо описывает боевые действия сторон, причем особое внимание он уделяет наземной фазе войны – наступлению коалиционных войск, приведшему к изгнанию иракских оккупантов из Кувейта и поражению армии Саддама Хусейна.Работа Лаури будет интересна не только специалистам, профессионально изучающим историю «Первой войны в Заливе», но и всем любителям, интересующимся вооруженными конфликтами нашего времени.

Ричард С. Лаури

Зарубежная образовательная литература, зарубежная прикладная, научно-популярная литература / История / Прочая справочная литература / Военная документалистика / Прочая документальная литература
Адмирал Ее Величества России
Адмирал Ее Величества России

Что есть величие – закономерность или случайность? Вряд ли на этот вопрос можно ответить однозначно. Но разве большинство великих судеб делает не случайный поворот? Какая-нибудь ничего не значащая встреча, мимолетная удача, без которой великий путь так бы и остался просто биографией.И все же есть судьбы, которым путь к величию, кажется, предначертан с рождения. Павел Степанович Нахимов (1802—1855) – из их числа. Конечно, у него были учителя, был великий М. П. Лазарев, под началом которого Нахимов сначала отправился в кругосветное плавание, а затем геройски сражался в битве при Наварине.Но Нахимов шел к своей славе, невзирая на подарки судьбы и ее удары. Например, когда тот же Лазарев охладел к нему и настоял на назначении на пост начальника штаба (а фактически – командующего) Черноморского флота другого, пусть и не менее достойного кандидата – Корнилова. Тогда Нахимов не просто стоически воспринял эту ситуацию, но до последней своей минуты хранил искреннее уважение к памяти Лазарева и Корнилова.Крымская война 1853—1856 гг. была последней «благородной» войной в истории человечества, «войной джентльменов». Во-первых, потому, что враги хоть и оставались врагами, но уважали друг друга. А во-вторых – это была война «идеальных» командиров. Иерархия, звания, прошлые заслуги – все это ничего не значило для Нахимова, когда речь о шла о деле. А делом всей жизни адмирала была защита Отечества…От юности, учебы в Морском корпусе, первых плаваний – до гениальной победы при Синопе и героической обороны Севастополя: о большом пути великого флотоводца рассказывают уникальные документы самого П. С. Нахимова. Дополняют их мемуары соратников Павла Степановича, воспоминания современников знаменитого российского адмирала, фрагменты трудов классиков военной истории – Е. В. Тарле, А. М. Зайончковского, М. И. Богдановича, А. А. Керсновского.Нахимов был фаталистом. Он всегда знал, что придет его время. Что, даже если понадобится сражаться с превосходящим флотом противника,– он будет сражаться и победит. Знал, что именно он должен защищать Севастополь, руководить его обороной, даже не имея поначалу соответствующих на то полномочий. А когда погиб Корнилов и положение Севастополя становилось все более тяжелым, «окружающие Нахимова стали замечать в нем твердое, безмолвное решение, смысл которого был им понятен. С каждым месяцем им становилось все яснее, что этот человек не может и не хочет пережить Севастополь».Так и вышло… В этом – высшая форма величия полководца, которую невозможно изъяснить… Перед ней можно только преклоняться…Электронная публикация материалов жизни и деятельности П. С. Нахимова включает полный текст бумажной книги и избранную часть иллюстративного документального материала. А для истинных ценителей подарочных изданий мы предлагаем классическую книгу. Как и все издания серии «Великие полководцы» книга снабжена подробными историческими и биографическими комментариями; текст сопровождают сотни иллюстраций из российских и зарубежных периодических изданий описываемого времени, с многими из которых современный читатель познакомится впервые. Прекрасная печать, оригинальное оформление, лучшая офсетная бумага – все это делает книги подарочной серии «Великие полководцы» лучшим подарком мужчине на все случаи жизни.

Павел Степанович Нахимов

Биографии и Мемуары / Военное дело / Военная история / История / Военное дело: прочее / Образование и наука
100 великих литературных героев
100 великих литературных героев

Славный Гильгамеш и волшебница Медея, благородный Айвенго и двуликий Дориан Грей, легкомысленная Манон Леско и честолюбивый Жюльен Сорель, герой-защитник Тарас Бульба и «неопределенный» Чичиков, мудрый Сантьяго и славный солдат Василий Теркин… Литературные герои являются в наш мир, чтобы навечно поселиться в нем, творить и активно влиять на наши умы. Автор книги В.Н. Ерёмин рассуждает об основных идеях, которые принес в наш мир тот или иной литературный герой, как развивался его образ в общественном сознании и что он представляет собой в наши дни. Автор имеет свой, оригинальный взгляд на обсуждаемую тему, часто противоположный мнению, принятому в традиционном литературоведении.

Виктор Николаевич Еремин

История / Литературоведение / Энциклопедии / Образование и наука / Словари и Энциклопедии