Готланд Эрманариха: остроготы в Восточной Европе на рубеже Древности и Средневековья

Помимо самого названия «росомоны» историком приведены три имени представителей этого рода: Сунильды (“Sunilda”), Сара (“Sarus”) и Аммия (“Ammius”) — основных персонажей сказания о смерти Эрманариха. Упоминается и муж Сунильды — то ли ее супруг, изменивший королю, то ли супруг, ставший жертвой ее супружеской неверности. К сожалению Иордан не называет его имени. Исследователи допускают, что им мог быть везиготский вождь (по Иордану) Алатей (“Alatheus”), который увел часть соплеменников к Дунаю[1502]. Однако в контексте древнегерманских саг, в которых получил дальнейшее развитие этот сюжет, нельзя исключать и того, что супругом Сунильды был сам король Эрманарих. Правда, этому явно противоречит фраза Иордана “quondam mulierem” («некую женщину»), поставленная перед именем росомонки[1503]. Вряд ли так Иордан мог называть Сунильду, если бы она на самом деле была королевой. Хотя сама расправа с Сунильдой, которую разорвали кони, это типичное средневековое наказание именно за супружескую измену.

Кроме вышеназванных сведений в распоряжении исследователей нет каких-либо других независимых данных, которые послужили бы ключом к раскрытию проблемы росомонов, исходя из текста «Гетики» Иордана. Как представляется, эта проблема имеет две стороны: филологическую (происхождение и значение этнонима «росомоны») и историческую (этническая, социальная или иная принадлежность росомонов).

В отличие от историков лингвисты, исследовавшие происхождение термина и значение имени росомонов, стремятся оперировать конкретными языковыми фактами, а не общеисторическими аргументами. Однако и в их работах наблюдается удивительный разнобой в понимании имени росомонов, заставляющий еще раз вспомнить известную истину — число этимологий обратно пропорционально степени их достоверности. Название росомонов — явно сложносоставное. У исследователей, принадлежащих к различным национальным школам, не вызывает сомнений понимание второй его части — “moni”, поскольку она входит в состав ряда древнегерманских этнонимов: “markomanni”, “alamanni”, “nordmanni”. Хорошо известно, что в германском именослове в социальном плане весьма часто встречается компонент “mann” (муж, человек). Эту часть имени росомонов можно однозначно прочитать как «мужи», «люди». Тогда это имя значит что-то вроде «люди рос» по аналогии, например, с норманнами — «людьми севера».

Однако камнем преткновения является первая часть “ros-”, явно указывающая на принадлежность этих «мужей» к чему-то или к кому-то. По поводу значения этого слова в литературе можно найти широкий спектр гипотез, от в той или иной степени научно аргументированных до чисто дилетантских. Большинство из них строятся на основе т.н. смешанной системы доказательств, когда в одну корзину сваливаются и данные лингвистики, и данные истории, и данные археологии. В этническом плане в росомонах видят иранцев-роксолан (иногда просто алан), славян (русов, антов), германцев (готов, герулов, ругов, бургундов и др.). Для того чтобы попытаться выйти на наиболее продуктивный путь решения проблемы, кратко рассмотрим основные гипотезы о принадлежности росомонов, сформулированные в отечественной и зарубежной науке.

§ 2. Росомоны — «роксоланы»

Впервые в отечественной науке на рассказ Иордана о гибели Эрманариха в результате измены росомонов обратил внимание М.В. Ломоносов[1504]. В споре с норманистами особый интерес у него вызвала основа «рос» в имени росомонов, подобная началу часто встречающегося в античных источниках названия сарматского племени роксоланы. Последних он считал частью народа аланов, обитавших по берегам р. Ра (Волга). По созвучию слов М.В. Ломоносов отождествил эти этнонимы. При этом «росомонов/роксолан» он рассматривал как предков славян. Справедливости ради надо напомнить, что М.В. Ломоносов не был первым ученым, сопоставившим античный этноним «роксоланы» со средневековой «Русью». Своими корнями эта идея восходит к европейской географической традиции эпохи Возрождения именовать Poссию Роксоланией.