Готланд Эрманариха: остроготы в Восточной Европе на рубеже Древности и Средневековья

Подробнее остановимся на археологическом аспекте проблемы, отражением которой вполне могли быть сложные процессы взаимодействия позднейшей Черняховской и киевской культур. Существенная если не определяющая, роль восточногерманского этнокультурного фактора в формировании Черняховской культуры всесторонне рассмотрена выше. По мнению Р.В. Терпиловского, возникшая на рубеже IV—V вв. новая чересполосица Черняховской и киевской культур в Поднепровье как раз отражает эпоху столкновения Венетария с антами Боза/Божа[1492] . Однако именно такие последствия его расправы с верхушкой антского общества представляются нам малоправдоподобными, ведь сами готы, наиболее вероятные носители позднечерняховских традиций, вскоре были разбиты. У Иордана нет сведений о расселении готов Венетария на вновь завоеванной антской территории. Сейчас весьма надежно установлено, что остатки Черняховского населения покидают Днепровское Левобережье не в конце IV в., а несколько позже, вероятнее всего, в первой четверти V в.[1493] Представляется что перемены, вызванные только что рассмотренными инцидентами не могли не найти отражения в эволюции киевской культуры. Не из-за этнополитических или последствий столкновения готов Венетария с гуннами Баламбера происходят радикальные перемены в позднейшей киевской культуре — отток значительной части населения на север, утрата Черняховских элементов в его культуре, трансформация с южного ареала в раннесредневековую Пеньковскую культуру и др. Но носителями уже бесспорно были родственные склавинам анты, говорящие на одном с ними языке[1494]. По описанию современников — того же Иордана и особенно Прокопия Кесарийского — анты происходили от одного «венетского» корня, что и склавины, пользовались одним с ними языком, у них были одинаковые обычаи и верования. Но анты все-таки чем-то сильно выделялись даже внешне, во всяком случае, византийцу могли сразу отличить анта от склавина даже среди наемников Империи. По мнению М.А. Васильева, анты составляли особую славяноязычную метаэтническую общность, родственную склавинам. Но они не были частью последних, а создали отдельный военно-политический союз[1495].

Весьма сложный процесс возникновения Пеньковской культуры современным исследователям представляется, прежде всего, как эволюция памятников позднего этапа среднеднепровского варианта киевской культуры и поселений т.н. «киевской традиции в черняхове»[1496]. При этом отмечается известное огрубление, упрощение Пеньковской культуры даже по сравнению с киевской. Некоторое запаздывание указанных культурных сдвигов относительно даты интересующей нас войны (рубеж IV—V вв.) не должно особо удивлять. Отражение исторических событий в массовых археологических материалах, как правило, несколько отстает от времени их свершения. Но не исключено и другое. В рассказе Иордана, в основу которого, скорее всего, был положен фрагмент из готского героического сказания, локальному столкновению остроготов с антами был придан слишком большой вес. Ведь именно расправа с Божем и его «приматами» послужила поводом гуннскому царю Баламберу начать войну с готами Венетария и в свою очередь наказать его.

К сожалению, далее о судьбе антов Иордан ничего не говорит. Молчат и другие источники V в. Вероятно, трагическая гибель антской элиты на время затормозила процессы социального развития и политической консолидации этого племенного союза. Скорее всего, анты вошли в разноплеменную конфедерацию племен и народов, созданную на рубеже IV—V вв. новыми владыками причерноморских степей — гуннами. Во всяком случае, позже в первой половине VI в. анты чуть не ежегодно совершали набеги на византийские владения за Дунаем в коалиции с гуннами и склавинами. Причем, почти всегда они перечисляются Прокопием и другими византийскими авторами в устойчивой формуле, где выдержана строго определенная последовательность этнонимов — «гунны, склавины и анты». Поэтому не лишено основания мнение о вхождение антов в гуннский союз племен и даже о славяно-гуннском симбиозе накануне начала процесса славянизации Балкан[1497].

На наш взгляд, историческая ценность разобранного выше рассказа Иордана заключается, прежде всего, в том, что в нем содержится древнейшее бесспорное упоминание антов в письменной исторической традиции. В контексте последующих событий, в отличие от временных победителей — остроготов, этот древнейший славянский народ не только сумел сохранить свой этнос, но и удержаться в пределах родной земли. По существу в рассказе Иордана о «подвигах» Венетария содержится самое раннее свидетельство о выходе на арену истории антов — одной из этнополитических группировок ранних славян.