Готланд Эрманариха: остроготы в Восточной Европе на рубеже Древности и Средневековья

М.М. Казанский на основании археологических данных попытался локализовать Остроготские королевства эпохи гуннского владычества в Восточной Европе[1475]. Он предложил искать их на территории Среднего Поднепровья и Днепровского лесостепного Левобережья, где известны находки особо престижных вещей и отдельные богатые погребения рубежа IV—V вв. Более того, исследователь точно указал даже местоположение гипотетического центра «королевства Винитария» — где-то между верхним течением р. Воркслы и р. Пела, откуда происходит большая часть «княжеских» комплексов, в том числе знаменитые Старосуджанские клады[1476]. С таким расположением в Днепровском Левобережье Остроготского королевства с определенными оговорками согласился А.М. Обломский[1477]. Возможную локализацию именно здесь одного из поздних остроготских анклавов подтвердили и новые находки в Курском Посемье, где обнаружено захоронение высшего ранга с богатейшим набором вещей раннегуннского времени ступени D2, сопоставимым с самыми роскошными боспорскими погребениями[1478].

Ф. Бирбрауэр решительно отрицает связь немногочисленных восточногерманских археологических материалов ступени D2 с готами Валамира или Венетария. По его мнению, они оставлены «рассеянными готами», которые подверглись аккультурации аланами и сарматами[1479]. Близких взглядов придерживается и Б.В. Магомедов, который указывает, что в Восточно-Украинском регионе в гуннское время неизбежно должны были смениться этнополитические приоритеты, иллюстрацией чего служат курганные захоронения кочевников в Кантемировке, катакомба из Дмухайловки и находки «княжеского» ранга, принадлежащие аланам[1480]. С этим трудно не согласиться, т.к. этническая ситуация меняется и на крайнем северо-востоке рассматриваемого нами региона. На Верхнем Дону в гуннское время появляются могильники и одиночные погребения номадов сармато-аланского круга[1481].

В целом археологическую ситуацию начала гуннской эпохи в Днепровском лесостепном Левобережье можно охарактеризовать как пограничье немногочисленных позднечерняховских памятников ступени D1 и поздней киевской культуры, носители которой в это время, могли быть известны как анты[1482].

Судя по тому, что в первом сражении анты сумели разбить дружину Венетария, они уже тогда были довольно многочисленны и сильны, а значит, занимали немалую территорию. На это косвенно указывает помимо наличия у них своего «рикса» Боза/Божа (Иордан именует его титулом rex) большого числа (70) «приматов» — старейшин, скорее свидетельствующее о существовании не какого-то небольшого племени, а значительного потестарного объединения, владевшего немалой территорией. М.М. Казанский, недавно еще раз специально изучивший историю столкновения готов с антами, допускал даже наличие в их обществе «сложного вождества», в котором верховному вождю Бозу/Божу подчинялись вожди-старейшины отдельных родо-племенных подразделений[1483]. Другие исследователи видят в этом раннем антском союзе раннегосударственное образование[1484], что нам представляется недостаточно обоснованным источниками. Сейчас трудно представить, каков был характер антского общества конца IV в., но специалисты полагают, что зародилось оно несколько раньше интересующего нас события, возможно, из-за военно-политического противостояния королевству Эрманариха[1485].

Какая этнографическая реальность стоит за этнонимом анты в интересующем нас рассказе Иордана из самого текста «Гетики» в общем-то ясно. Вопреки мнению отдельных исследователей об иранской[1486], адыгской[1487], угорской[1488] и иной принадлежности[1489] антов, у самого Иордана мы не найдем и намека на то, что они хоть в чем-то отличались от его современников — антов середины VI в., о которых он писал в Get. 34, 35,119. Как известно, по представлениям готского историка, последние происходили от общего «венетского» корня со склавинами, т.е. были одним из этнополитических объединений ранних славян. В антах VI в. современные исследователи видят преимущественно славянское население, частично смешавшееся с ирано-язычными номадами, прежде всего с аланами. Возможно, речь даже может идти о временном праславяно-иранском симбиозе[1490]. Эта точка зрения господствует в современной науке, хотя в последнее время известны попытки ее оспорить[1491]. Еще раз подчеркнем, что у Иордана подобные сомнения об этногенетической преемственности венетов и антов отсутствовали.