Готланд Эрманариха: остроготы в Восточной Европе на рубеже Древности и Средневековья

Война готов с гуннами была настолько значимым событием, что воспоминания о ней сохранились в исторической памяти германских народов, нашедшей отражение в раннесредневековом эпосе. Так, в «Видсиде» говорится, что «Этла (Аттила — И.З.) правил гуннами, Эорманрик (Эрманарих — И.З.) готами» (Widsith, 18). В готском героическом сказании «Песнь о гуннской битве» решающая битва между готами и гуннами произошла в Донской степи (“Dunheiðr”), у аланских гор (“Jassarfjöll” — Ясских гор), где «готов дружины в битвах нередко победу и славу себе добывали» (Hlödskvida, 24). По мнению Ф. Альтхейма, в «Песне» вспоминаются частые победы готов не над гуннами, а над их иранским соседом — аланами, «которые имели тесные контакты с готами, часто заключали с ними браки и даже полностью или частично были германизированы»[1453].

Естественно, в героической песне готы одержали победу над гуннами, другой была историческая правда. Так, Аммиан Марцеллин пишет, что «Витимир (Vithimir), избранный после его кончины (Эрманариха — И.З.) царем (rex), оказывал некоторое время сопротивление аланам, опираясь на другое племя гуннов, которых он за деньги привлек в союз с собой. Но после многих понесенных им поражений, он пал в битве, побежденный силой оружия. От имени его малолетнего сына (Видериха — И.З.) приняли управление Алафей (Alatheus) и Сафрак (Safrax), вожди (duces) опытные и известные твердостью духа, но тяжкие обстоятельства сломили их и, потеряв надежду дать отпор, они осторожно отступили и перешли к реке Данастию (Днестр — И.З.)...» (Amm. Marc., XXXI.3.3).

Как мы видим, у Аммиана Марцеллина, вождями гревтунгов/остроготов становятся Алатей и Сафрак (Amm. Marc., XXXI.3.3), которые у Зосима названы предводителями зарейнских германцев (Zos., IV.34.2), а у Иордана — вождями везиготов (Get., 134). Исследователи почти единодушно считают Сафрака аланским вождем[1454], которого Алатей «за деньги привлек в союз собой». Впоследствии руководимая ими гото-аланская конница сыграла решающую роль в битве с римской армией при Адрианополе 9 августа 378 г. (Amm. Marc., XXXI. 12.17).

Отход готского народа-войска на Запад подтверждается и данными археологии. Как считает Ф. Бирбрауэр, Черняховская культура прекращает свое существование на ступени СЗ (370/380 гг.) с возможным заходом в D1 (370/380—400/410 гг.). При этом значительная часть поселений была сожжена. Небольшое число погребений D1 указывает на остаточные группы Черняховского населения в раннегуннское время. По мнению исследователя, исчезновение Черняховской культуры как культурноисторического феномена и оставившего ее исторического образования остается непреложным фактом, и оно указывает на уход ее основных носителей — готов[1455]. В это же самое время на юго-восточных рубежах Черняховской культуры появляются погребения кочевников — гуннов[1456].

По рассказу Иордана остроготы после разгрома их «державы» гуннами подчинились власти последних и оставались в той же стране, т.е. на юге Восточной Европы. При этом наследник великого остроготского короля, его внучатый племянник Амал Венетарий (внук брата Эрманариха Вультульфа — И.З.) «удержал все знаки своего господствования». Далее Иордан подробно описывает войну Венетария с антами Боза/Божа (лат. “Boz”): «Подражая доблести деда своего Вультульфа, он, хотя и был ниже Германариха по счастью и удачам, с горечью переносил подчинение гуннам. Понемногу освобождаясь от их власти и пробуя проявить свою силу, он двинул войско в пределы антов и, когда вступил туда, в первом сражении был побежден, но в дальнейшем стал действовать решительнее и распял короля их Божа с сыновьями его и семьюдесятью старейшинами для устрашения, чтобы трупы распятых удваивали страх покоренных» (Get., 246).

Следует напомнить, что готский историк обращается к этому повествованию попутно, излагая генеалогию королевского рода Амалов после гибели Эрманариха в т.н. “Origo Gothica” (Get., 245). Латинский текст иорданова свидетельства сохранился полностью и особых трудностей для понимания у исследователей не вызывает. Но вот его интерпретация, начиная с имен главных действующих лиц и кончая оценкой этого события в истории Восточной Европы, до сих пор остается предметом острых дискуссий[1457].

У исследователей не вызывает сомнения источник сведений Кассиодора/Иордана об этом событии — таковым могла быть героическая песнь, доспевающая подвиги и гибель остроготского вождя Венетария[1458].