Готланд Эрманариха: остроготы в Восточной Европе на рубеже Древности и Средневековья

Не так давно О.В. Шаров рассмотрел две гипотезы происхождения названия росомонов. Первая по существу предлагает вернуться к предположению Ф. Брауна, возводившему происхождение корня “ros-” от гот. “hrod-hrop” в греческой огласовке, когда “h” не передается, a “d/p” переходит в “s”[1566]. В качестве второго варианта гипотезы он приводит также весьма старую точку зрения, что за основой “ros-” скрывается эпический топоним “Rosmofjoll” («Красные холмы»), упомянутый в 17-ой строфе «Песни об Атли». В этом случае этноним “rosomoni” мог означать букв, «люди местности Ros». В германском эпосе «Красные холмы» располагаются где-то на берегах Рейна, на территории бургундов. Это обстоятельство, а также совпадение функций мстителей-росомонов у Иордана и бургундов из эпического рода Гьюки позволило О.В. Шарову высказать предположение о тождестве тех и других, т.е. росомоны — это просто другое название германского племени бургундов[1567].

Иногда росомонов рассматривали как один из знатных готских кланов типа королевских родов Балтов и Амалов[1568]. Но и это предположение не находит прямого подтверждения в источниках. Поэтому X. Вольфрам предложил даже прекратить размышления на эту тему и призвал довольствоваться лишь фактами[1569]. Однако он допускал, что принадлежность упомянутых Иорданом росомонов к знати, окружавшей короля Эрманариха, весьма вероятна.

Наконец, для нашей темы особенного внимания заслуживают точка зрения К. Мюлленхофа, которую разделял и Т. Моммзен. Они считали «коварное племя росомонов» эпическим именем: «Nomen epicum <...> et baud dubie mythicum negue historicum»[1570]. Вслед за ними О. Иричек и крупнейший исследователь истории древних германцев Л. Шмидт полагали, что росомоны, неизвестные ни одному из авторов, кроме Иордана, существовали лишь в эпосе: «это племя представляется эпически-фиктивным» (“episch-fiktives”)[1571]. Однако они допускали, что рассказ о мести росомонов можно связать с часто случавшимися восстаниями племен, подчиненных остроготскому королю и послуживших причиной его смерти, наступившей как раз в тот момент, когда готы особенно нуждались в авторитетном предводителе для борьбы с гуннами.

Таким образом, более чем столетние исследования лингвистов этнонима росомонов у Иордана не привели их к сколь-нибудь определенному и однозначному заключению о его этимологии и тем более происхождении, которое бы убедило и историков. Как уже отмечалось большинство германских ученых выводит их имя к “rosamo”/“rosomo” — «красные», «красно-коричневые», предполагая, что росомоны получили его за воинский обычай красить волосы в красный цвет. Однако при всей кажущейся убедительности «цветовая» этимология росомонов далеко не бесспорна. Забегая вперед, позволим хотя бы напомнить, что в германском героическом эпосе Хамдир, Сёрли и их сводный брат Эрп выделяются не рыжими, а черными волосами[1572], а их сестра Сванхильд — светлыми. К тому же, мода на окраску волос известна и у других германских племен, имевших самые различные названия. Так, перед сражением с римлянами Юлий Цивилис из племени батавов окрасил волосы в красный цвет (Тас., Hist., IV.61). Посвидетельству Аммиана Марцеллина один аламаннский воин «по своему обычаю» точно также окрасил свои волосы (Amm. Marc., XVII.2.2). Так что для германцев эта традиция была совсем не в диковинку и поэтому вряд ли она могла послужить причиной появления особого этнонима «росомоны» для обозначения какой-то их отдельной группы.

Сопоставление «роксоланской» (иранской), «росской» (славянской) и «германской» (готской, герульской, ругской, бургундской) гипотез, убеждает, что продуктивнее всего исследование проблемы росомонов можно вести на древнегерманской почве. Перефразируя X. Станга, росомонов следует искать под «готским зонтиком». Название их «рода» отражает один из древнегерманских способов образования этнонимов. Сунильда и ее братья, вероятнее всего, также носят германские имена.

В отношении Сунильды это бесспорно. Оно точно соответствует гот. “*sōnahildi”. Напомним, что почти такое имя “Sunigild” носила реальная женщина — жена короля Одоакра из германского племени ругов, правившего Западной Римской империей столетием позже Эрманариха. Как известно, Теодорих убил Одоакра, пронзив того мечом и мотивируя убийство кровной местью[1573]. В германском эпосе реальный враг Теодориха Великого — Одоакр был заменен образом Эрманариха (“Thidhreks saga af Bern”)[1574], которого также ранят мечом из-за кровной мести. Поэтому исследователи не исключают, что, скорее всего эпический образ Сунильды, обязан своим происхождением именно исторически реальной женщине “Sunigild”, жене Одоакра. Позднее имя Сванхильд (“Schwanhild”, “Swanhilde”, “Swanhilda”) было весьма популярно у германских народов Раннего Средневековья[1575].