Готовый на все

Егор снова лишился сознания и не слышал большую часть того, что я говорил. А то и вовсе ничего не слышал. Машина мчалась по пустой трассе с бешеной скоростью – предстояло добраться до доктора до того, как парень потеряет слишком много крови. Иногда надо проявлять заботу даже о сволочах.

Я приблизил карту, насколько это было возможно – кажется, впереди еще одна большая усадьба, в которой вполне можно заблудиться. И это наверняка произойдет, если только мой спутник не придет в себя. Прикинув, сколько времени уже прошло с момента нашего исчезновения с радаров ОВР, я задумался, ищет ли нас уже полковник Королев. И стоит ли в данный момент искать связи с ним? Или проще дождаться более подходящего случая.

Чем дольше я тянул, тем сложнее становилось выпутаться. На самом деле, если я попаду на разбирательство, первым же вопросом будет: «почему вы не сообщили о происходящем?» И вряд ли кто-то будет уточнять, что я опасался за жизнь второго члена своей команды. Особенно начинаешь опасаться, когда третий уже мертв.

Когда-то мне рассказывали, что тех, кто успел провиниться, чаще всего лишают памяти. Процедура довольно грубая и требуется длительное восстановление. Очень длительное – порой до полугода человек не может нормально контролировать свои естественные потребности, разговаривать без дефектов и жить полноценной жизнью. Но все же это лучше, чем более серьезные обвинения, по которым единственным исходом может быть расстрел.

О грустном сейчас лучше не думать – если и не избежать больших проблем из-за собственной нерешительности, то лучше уж пусть жизнь Лены останется прежней. А звонок полковнику… Впереди меня ждет встреча с человеком, чье имя отдает некоторым благородством и интеллигентностью. Конечно, это может оказаться последний бандит, которых за текущие двадцать четыре часа я повстречал уйму. Но интуиция подсказывала, что эта личность относится к совершенно другой категории.

Егор что-то пробормотал, неразборчиво и тихо. Я так и не понимал, то ли он спит, то ли без сознания. Мы уже выехали за пределы Москвы и приближались к съезду с трассы. Если там будет еще один отель, место для встреч заказчиков и исполнителей, взяточников и прочих – мое доверие к нему пропадет окончательно.

Я щелкнул поворотником и притормозил – никаких указателей не было, только перекресток и все. Многообещающе. Слежки за нами не было, подозрительных автомобилей я не замечал. Знай я ситуацию наперед, я бы просто выкинул Егора из машины прямо здесь и поехал бы сразу спасать Лену. Но, стиснув зубы, пришлось послушаться указаний навигатора.

Дальний свет выхватывал заснеженные белые кусты и темные стволы деревьев, создавая странные тени. Легкий недосып заставлял меня реагировать на каждое движение, поэтому через пару километров я чувствовал себя совершенно вымотанным. Петляющая дороге тоже добавляла забот – несколько раз я в последнюю секунду уводил тяжелый внедорожник от дерева, возникающего словно из ниоткуда. Повороты здесь были крутые, а сама дорога – узкая. Но раскатали ее очень хорошо – кажется, Лев Григорьевич представляет собой очень гостеприимного хозяина.

Сомнения закрались, когда дорогу перегородили ворота. Широкие, не меньше пяти метров, с высокими, тянущимися вверх пиками. На каждой створке висело по классическому гербовому щиту. Из-за нанесенного снега и отражения фар трудно было рассмотреть, что там изображено. По бокам стояли массивные колонны, а вдаль уходил не менее живописный забор, теряясь в зарослях. Выглядело все это очень круто и безумно пафосно. Я уже потянулся толкнуть Егора, чтобы он напомнил владельцу поместья о нашем приезде. В этот момент ворота плавно раскрылись вовнутрь и я поспешил проехать внутрь.

Глава 11. Поздний ужин или ранний завтрак

Как оказалось, я рано радовался тому, что вскоре окажусь в теплом помещении. Территория, которую опоясывал забор, оказалась поистине огромной. Такое ощущение, что здесь стояла целая усадьба. Пару столетий тому назад сюда вполне можно было впихнуть не один десяток деревень.

Лесной массив не заканчивался до самого дома и только несколько десятков метров чистого пространства обозначали зону застройки. Сам особняк смотрелся величественным – другого слова не подобрать.

Прежде всего, он отлично вписывался в окружение: невысокие заборчики, которые определяли придомовую территорию, как и сам дом, имели удачную комбинацию из белого и синего цветов. Высотой всего лишь в два этажа, здание было огромным: десятки окон, высокие колонны, несколько пристроек, уходящие вдаль – из-за извилистой дороги я смог оценить дом с нескольких ракурсов. Площадь такой махины должна составлять несколько тысяч метров!