Готские письма

Почему «словесы» должны быть «старыми»? Что автор имел в виду? Думается, что это указание на жанр, тип произведения, на его место в сакральной литературе. «Старыми словесы трудныхъ повестий» – это то же самое, что «пураны» в санскритской традиции. «Пураны» – значит старые, старые словесы. Сказания, истории, повести о старых, давних временах. Причём удивительно то, что для автора «Слова» времена совсем не старые! Считается, что текст был составлен очень скоро после войны с половцами, может, в тот же год или через несколько. Никак не старые времена. Но старые словесы. Это жанр, понятный и знакомый слушателю. Дальше автор продолжает о том же самом: песнь будет начата и спета по былям, былинам нашего времени, а не по замышлению Бояна. То есть автор опирается на источники, свидетельства, возможно на уже составленные устные произведения, былины, – систематизирует и излагает так, как он усвоил и запомнил. Так же и пураны в Индии, они относятся к корпусу «смрити» – «то, что было запомнено и потом изложено по памяти, возможно с некоторой литературной обработкой и переработкой». Другой корпус сакральной литературы на санскрите называется «шрути» – «то, что было услышано ровно так, как передаётся, слово в слово, звук в звук, включая мелодии и ударения», иначе говоря, «шрути» – чистое откровение, озарение, плод мистического видения и поэтического вдохновения. И мы сразу узнаём в последнем методику Бояна. Боян не опрашивает свидетелей, не собирает рассказы, не слушает былины, не опирается ни на какие источники информации. Он, когда хочет сотворить кому-нибудь песнь, погружается в транс. И оттуда, из транса, вещает – Боян бо вещий. Интересно отношение автора «Слова» к Бояну. С одной стороны, автор явно противопоставляет себя легендарному певцу («Нет, я не Байрон, я другой»). Автор заявляет о совершенно иной творческой методике. Если Боян работает в манере «магического реализма», то автор «Слова» обещает нам некий «исторический реализм» (что на самом деле у него получилось, посмотрим далее). Автор говорит читателю: не жди, здесь не будет плодов мутного озарения, формульных громоздких метафор, привычных поэтических штампов, за которыми скрывается экстатический опыт, понятный до конца только самому поэту и другим таким же, как он, провидцам, имеющим опыт такого же бытия. Только правда, быль, понятная и ясно интерпретируемая. Автор обещает нам, что не станет рассказывать «волшебную сказку», а поведает «героический эпос». С другой стороны, автор полон пиетета по отношению к Бояну, он как бы испрашивает его благословения и как бы сакрализует свой текст включением как бы «цитат» из того, что было сказано Боя-ном, или того, как бы он, наверное, выразился в том или ином случае. Тоже знакомая ситуация: пураны и прочие смрити почти обязательно «сакрализуют» себя прямыми или косвенными цитатами и отсылками к «шрути», изначальным Ведам. Совершенно неправильна точка зрения, что автор «Слова» критикует или упрекает Бояна за неконкретность и многословие или за что-то ещё. «Растекаться мыслию по древу» – эта фраза стала устойчивым обозначением пустословия, зря. Автор «Слова» имел в виду иное, а именно детали и конкретику мистической операции Бояна и поэтов его школы. Для более полного понимания приведу сразу следующий отрывок, в котором после некоторой сюжетной завязки словно бы продолжается ритуальный зачин: «О Бояне, соловию стараго времени! Абы ты сиа плъкы ущекоталъ, скача, славию, по мыслену древу, летая умом под облакы, свивая славы оба полы сего времени, рища въ тропу Трояню, чресъ поля на горы». Перевод Д. С. Лихачёва: «О Боян, соловей старого времени! Вот бы ты походы эти воспел, скача, соловей, по мысленному древу, летая умом под облаками, свивая славу обоих половин этого времени, рыща по тропе Трояна через поля на горы». Есть переводы, где в данном отрывке так же, как в начале, пишут «мыслию по древу». Хотя оригинал чёток: «по мыслену древу». А иные переводят «скача по вымышленной древности». Это, конечно, бред. Д. С. Лихачёв прямо и спокойно переводит – «по мысленному древу». Видно же, что именно это и хотел сказать автор. Но некоторые переводчики и толкователи недоумевают: что за «мысленное древо»? Воображаемая конструкция? Не мог поэт в XII веке в дикой Русской земле предаваться таким абстракциям. А это так. Правда, древо – не абстракция, а мистический опыт. При этом мистик понимает, отдаёт себе отчёт, что «древо» – мысленное, вымышленное, существующее только в мире сознания и душевной реальности. Нигде он не стоит на самом деле, этот ясень Индрагсиль. И дуб со златой цепью у Пушкина (да, это тот же самый зачин, да, это тот же самый кот-Боян ходит по древу). Нет, не были наши предки тупыми идиотами, которые верили, что где-то действительно есть такой физический бобовый стебель, по которому можно взобраться на небо. Да, это оно. Известное всем Мировое древо. Модель и прообраз мира, но не только, а ещё и в первую очередь «транспортная магистраль» для путешественников за пределы своего тела и вглубь себя (странно, векторы вроде разные, а оказывается, что путешествие одно и то же), в иные миры, для шаманов, ведунов, поэтов и провидцев, для пользователей техники транса и экстаза. Боян, конечно, такой провидец. Поэтому он путешествует по древу вверх и вниз. И когда ему нужно сочинить песнь, он пользуется своей методикой получения материала: перекидывается в серого волка и бежит по земле, оборачивается сизым орлом и летит в небеса. Боян, если бы сочинял «Слово», он волком бы добежал до места битвы, или орлом полетел и посмотрел с небес, или и то и другое, мог бы сделать такую вылазку и в прошлое, и в будущее, потому что когда путешествуешь через «древо», то внутри есть все времена и события. Боян увидел бы своими «глазами». А сам автор, простой рассказчик, не может, не имеет магических способностей Бояна, а вынужден петь по былинам, вот о чём он нам смиренно поведал. Можно поставить вопрос: «Действительно ли Боян становился орлом или волком?» Или это происходило только в его воображении? Что при этом видели или не видели другие люди? Просто человека в трансе или как из человека вылетала птица? И видели ли этого волка там, куда он как волк побежал? И так далее. Много подобных вопросов можно задать. Но все они разобраны и отвечены в какой-то из книг Карлоса Кастанеды, где речь совершенно о том же самом. Поэтому я не буду ничего за Карлосом повторять, а вы, если интересно, сами у него поищите.