Готы

Небольшая группа хорошо осведомленных ученых, результаты работы которых, право, стоило бы популяризовать гораздо шире, чем это делалось и делается до сих пор, относится к столь долго чрезмерно восхваляемым и превозносимым древним германцам как к обычному, скромному во всех отношениях, первобытному народу. Раскапывая их скрытые в могилах останки с помощью лопат, зондов и сит, стараясь подобраться к ним как можно ближе – насколько это сегодня представляется возможным, ибо германцы поступали со своими покойниками иначе, чем, скажем, древние египтяне, т. е. не бальзамировали их выпотрошенные предварительно тела, чтобы затем замуровать их навечно, как им думалось, в гробницах. Германцы, как, кстати, и древние греки, и римляне, долгое время придерживались обычая кремации, т. е. трупосожжения, хотя, к счастью для археологов, не полного, а частичного, да и то – не всегда с необходимой последовательностью. Эта непоследовательность дает археологам возможность обнаружить и изучить тот или иной костный фрагмент. Во-первых, в силу того, что мертвые тела сгорали не дотла, т. е. не до полного превращения в пепел, как это делается в современных крематориях. Кости очень часто оставались несожженными, в отличие от бренной плоти, и вместе с остатками погребального костра опускались в могильную яму, после чего засыпались землей даже в тех случаях, когда часть пепла помещалась в погребальную урну. Во-вторых, эта непоследовательность проявлялась в том, что даже у народов, хоронивших своих сожженных мертвецов в таких погребальных ямах, периодически встречались несожженные трупы и могилы с несожженным погребальным инвентарем.

В ходе раскопок древних захоронений, прежде всего в южношведских областях Вестер– и Эстергётланда (Вест– и Остготланда) и на одноименном острове Готланд, шведские археологи К. Э. Сальстрём, Н. Г. Гейвалль, а также Моберг, Нилен и независимо от них Оксенстьерн положили немало сил на поиск доказательств проживания и сосуществования ранних готов с другими племенами «Скандзы». А гамбургский археолог и историк Рольф Гахман (Хахман) попытался на основе полученной шведскими учеными первичной информации составить себе общее представление о жизни готов в «Скандзии» до переселения значительной части этого народа на Большую землю. При чтении их описаний древних могил и опирающихся на археологические находки соображений можно попытаться понять язык мертвых, похороненных в древних могилах, и тогда исторические акции готских племен приобретут в наших глазах иной оттенок и даже иной характер.

Так, на основе изучения останков, захороненных в могилах, мы увидим, что детская смертность, составлявшая в среднем около 30 %, в некоторых районах, отличавшихся особо суровыми климатическими условиями, превышала 50 %. Иными словами: из троих детей молодой готской семьи из-за суровых, нищенских условий жизни только двое доживали до 18 лет; в особенно неблагоприятных для проживания человека районах – только один ребенок из двух, а в районе нынешнего города Банкелла в Вестра-Гёталанде[197] на юго-западе Швеции до 18 лет доживал только каждый третий ребенок…

Средняя продолжительность жизни взрослых составляла 40 лет, считая взрослыми готов, преодолевших возрастной «порог» 18 лет, т. е. без влияния высокого показателя детской смертности, который исказил бы картину. Из этого Гахман делал вывод, что семьи жителей Вестерготланда ко времени Рождества Христова были весьма немногочисленными. Сменявшие друг друга поколения не слишком задерживались на земле. Когда на свет рождались внуки, большинство их дедов и бабок были уже мертвы. И зачастую дети были еще очень малы, когда умирали их отцы или матери.

Так что население «Скандзии» росло очень медленно. А вот природные ресурсы окружающей среды исчерпывались очень быстро. Немногочисленность населения «Скандзы» не позволяла ему в крупных масштабах осваивать природу. Правда, определенная внутренняя колонизация «Скандии» все-таки происходила. Она сопровождалась рубкой и корчеванием лесов для так называемого подсечного земледелия и миграцией в еще менее заселенные области полуострова. Но, видимо, готы, в первую очередь молодые, были не слишком привязаны к «родному краю» и к «родному дому» из-за отсутствия тесной связи между поколениями, почти не знавшими друг друга, раз деды обычно не доживали до рождения внуков, а дети едва знали родителей. И потому им казалось легче пытаться искать счастье на чужбине. Они предпочитали этот путь постоянному вкладыванию сил и времени в возделывание скудной земли без особой отдачи. Жилось в «родной Скатинавии» очень нелегко. Об этом наглядно свидетельствуют находки погребального инвентаря. Орудия труда, найденные в женских могилах, позволяют сделать естественный вывод, что погребенные в них покойницы работали ими при жизни.