Готы

Но и после кончины самодержца Феодосия I военный магистр Запада и Востока Флавий Стилихон не спешил начать борьбу со своим главным и самым опасным соперником — притязавшим на всю реальную власть магистром оффиций и префектом претория Востока патрицием Руфином. Вместо этого он во главе войска отправился на беспокойную ренскую границу. В походе на германцев, стремительность и эффективность которого вызвала всеобщее восхищение, Стилихон лишний раз подтвердил свой выдающийся талант стратега. Все великие полководцы мировой истории могли похвастаться военными успехами, аналогичными успехам не достигшего еще и сорока вандала, только что вступившего в верховное командование римскими вооруженными силами. Но лишь очень немногие из них отличались такой стремительностью и таким умением преодолевать горы, реки, леса. Так и просится на язык знаменитая суворовская триада: «Глазомер, быстрота и натиск». Должно быть, Стилихону удалось надолго впечатлить и покорить приренские «народы» не только силой оружия, но и силой своих слов и своей личности. Ибо мир, продиктованный германцам на Рене-Рейне Стилихоном, не нарушался целых двадцать лет. Дольше, чем мир, заключенный с германцами там же когда-то самим Гаем Юлием Цезарем…

Затем Стилихон повернул на восток, где двуединой «вселенской» монархии «славных потомков Энея и Ромула» досаждали вестготы. Во главе со своим молодым царем Аларихом (Алариком, Алареиксом) они опустошали восточную часть «мировой» империи, особенно свирепствуя в Греции. Возможно, Стилихону доложили, что вестготские грабители при этом, странным образом, щадили обширные владения патриция Руфина, неизменно обходя их стороной. Дело было явно нечисто. Аларих (370–410) был не просто жадным до добычи «варваром», хватавшим, без разбору, все, что попадалось ему под руку. Несмотря на свою молодость, он был достаточно умен, чтобы играть роль «язычка» на весах. Военно-политических весах, колеблющихся между Восточным и Западным Римом, между братьями-августами Аркадием и Гонорием. На деле же — между галлом Руфином и вандалом Стилихоном.

Когда Стилихон и Аларих встретились, по прихоти судьбы на поле брани, то произошло смертельное противоборство между двумя германцами царского рода на римской земле. Ибо отпрыск вандальских царей вел на вестготов римские войска (состоявшие в немалой части из германцев, что, однако, в данном случае, неважно). Не только народы-мигранты вносят путаницу в историю IV в., но и их владыки и вожди способствуют этой путанице, в т. ч. своими брачными союзами и браками своих сыновей и дочерей…

Как бы то ни было, запомним следующее. Аларих был не просто «военным царем», не просто избранным на время военных действий «лучшим из рубак», а потомственным государем, притязавшим на высшую власть. Он был отпрыском царской вестготской династии Балтов (Балтиев) — знатнейшего готского рода, после Амалов (если верить Иордану). Род Балтов имел для вестготов столь же большое значение, как род Амалов — для остготов. Тем не менее, багаж наших знаний о Балтах весьма скуден. Никто, насколько нам известно, не взял на себя труд проследить их генеалогию до ее мифических корней. Да что там корни! Даже в кроне родословного древа Балтов-Балтиев нам еще многое неясно. А то, что представляется, на первый взгляд, ясным, порой лишь кажется таким (ввиду недостатка надежных свидетельств).

По мнению В.Б. Егорова: «Свидетельству Иордана о существовании у везеготов своего княжеского дома Балтов можно верить или ине верить, но существование княжества в Полоцке уже во времена “призвания варягов” признают даже наши летописи. Древность династии полоцких князей косвенно подтверждается в летописях и тем, что их генеалогия (по которой первым князем Полоцка-Полтеска-Полотеска указан некий варяг Рогволод, «пришедший из-за моря» — В.А.), хотя и “притянутая за уши к Рюрику”, дается все же отдельно < … > А ведь Полоцк, по-скандинавски Paltesk/balt(e)sk, переводится просто как “Балтский” и, сдедовательно, прямо напрашивается в родовое гнездо правителей тервингской династии Балтов» («Русь и снова Русь»). Но это так, к слову…