Говори со мной по-итальянски. Книга 2

Как так вышло, что я влюбилась в мерзавца Лукаса Блэнкеншипа? План был таков: держаться подальше от этого парня, не смотреть на него, не пересекаться с ним, не говорить о нем. В какой момент все пошло не так? Еще бы знать, где именно я споткнулась. Но сумею ли назвать это ошибкой? Хватит ли смелости?

Нет.

Все сейчас слишком хорошо, чтобы сожалеть об отклонении от плана. Он ведь изначально был провальным. Пора бы уже признаться.

Лукас отрывается внезапно от меня во время очередного поцелуя. Парень приподнимается с заднего сиденья, протягивает длинную руку вперед, чтобы коснуться музыкальной системы, встроенной в его авто. Слегка прислонившись к спинке переднего кресла, он прибавляет громкость. Тесное пространство заливается ритмичным треком. Я не сразу узнаю, кто его исполняет, но через пару секунд знакомые слова песни помогают с догадками.

Majid Jordan Her.

«Она моя, на ладони моей руки,

Она знает, что я люблю ее,

Я заполучил ее, думал, что снова потерял ее

Но иногда жизнь так быстра,

Лишь подмигнет, ты можешь упустить ее,

Когда ты закрываешь свои глаза,

Прошло мгновение с тех пор, как мы осознали это,

Но сегодня ответ на ее губах.

Она моя, на ладони моей руки,

Она знает, что я люблю ее,

Я заполучил ее, думал, что снова потерял ее

Я на пути,

Чтобы выяснить, как правильно позаботиться о ней,

Еще один день, и я в ожидании,

Но я ждал всю мою жизнь, чтобы найти

Кого-то вроде нее».

Блэнкеншип знает каждую строчку наизусть. Он напевает мне на ухо песню, лаская мочку. И все, что я могу – это наслаждаться его близостью и теплотой. Его представлениями обо мне. Его… любовью? Очень рано еще говорить об этом. Мы нравимся друг другу, и знаем это, но никто из нас не говорил о чем-то большем. Если я признаюсь Лукасу, что влюблена в него, то все испорчу. Так что лучше мне пока держать это в себе. Я боюсь. Боюсь, что все разрушится. К примеру, когда наши друзья узнают правду. Мы скрываем ото всех свои отношения, и тот поцелуй во дворе университета, что произошел позавчера по инициативе Лукаса, был ошибкой. Я всерьез избегаю Кьяру, потому что она видела, как мы целовались, и она хочет узнать подробности.

Разумеется, я понимаю, что долго всех водить за нос мы не сможем, но мне очень страшно. Когда мы раскроем с Лукасом наши отношения, могут быть последствия, ведь мои подруги точно не обрадуются. Они теперь в курсе, какое прошлое связывает меня, Блэнкеншипа и его друзей. Но мы все оставили позади, начав новую жизнь. Не все согласятся с этим решением. Особенно Диего…

И даже не хочется думать о том, что предстоит пережить, если нашим родителям кто-нибудь расскажет про ту ночь, в которой моя беззаботная юность погибла. Им ни к чему знать, как Лукас, Маркус и Дейл домогались меня. Ничего не было. Ничего не успело случиться. Это забыто и похоронено, но, к сожалению, было вытащено из гроба и пропущено через себя вновь. След в душах дорогих мне людей этой историей уже оставлен. Я не хочу ранить кого-то еще.

– Ты не со мной, – слабо возмущается Лукас.

Красивые, несильно глубокие ямочки на щеках свидетельствуют о том, что злится он фальшиво.

Снова поцелуй – теперь более глубокий, вырывающий меня из размышлений с корнями.

– Просто задумалась, – честно говорю ему я, когда Блэнкеншип ложится сверху.

Мы оба одеты. Я глажу его щеку, наслаждаясь тем, как чувствуется трехдневная щетина под пальцами. Светящиеся голубые глаза концентрируются на моем лице.

– Ты такая красивая, – выдыхает Лукас мне в губы, опуская голову.

Вновь.