Говори со мной по-итальянски

Что себе придумал этот Блэнкеншип? Что он мой начальник?

Босс? Хозяин?

— Отпусти ее! — обращается он в следующем предложении к

Алистеру, но тот и не думает следовать его указаниям.

Шеридан усмехается мне в волосы.

— Лукас-Лукас… То, что мой отец работает на твоего папочку не дает тебе права считать, что главарь во всем Риме — ты!

Он выплевывает это, встречаясь с воистину разгневанным взглядом Блэнкеншипа. Его дружки далеко не ушли от «главаря». Маркус вскидывает два пальца вверх, будто подзывает к себе официантку.

— Сеньорита Мадэри, — начинает Марк, и его голос пропитан сарказмом, — могу я вас попросить подойти?

Алистер выходит вперед, пряча меня у себя за крепкой спиной.

— Слушай, ты, псина! — практически зарычав, говорит, он, видимо, брату Пьетры. — Закрой свою пасть и проваливай отсюда! В прошлый раз мне нужно было бить тебя усерднее.

Я вижу, как Маркус, будто «срывается с цепи». Он бросается вперед, сцепив зубы. Его лицо приобретает бардовый цвет, ладони сжимаются в кулаки, ровное дыхание превращается в частое и неконтролируемое. И только Дейл вместе с другими парнями сдерживают его. Однако даже их сил недостаточно, чтобы угомонить Маркуса. Они просят его успокоиться, но все бесполезно. Свирепым взглядом Марк оглядывает Алистера, словно сейчас растерзает того.

Несколько здоровых крепких мужчин не могут полностью сдержать Ферраро. Он все равно рвется и мечется в руках приятелей.

— Это ты перед Евой хочешь заделаться крутым, урод?

Синяков на твоем паршивом лице уже, к сожалению, не осталось, а то ей было бы понятно — кто, кого бил!

Алистер оставляет меня и в ярости бросается вперед. Я никак не успеваю его задержать. Маркус все-таки вырывается из хватки своих друзей и, встречаясь с Шериданом, замахивается сжатым кулаком, однако первым получает в живот от Алистера, отчего сгибается пополам, но ненадолго. Я вижу, как Марк с трудом дышит, сжав зубы, а когда Лукас, Дейл и остальные желают вступиться за него, он останавливает их одним слышным рыком. Движение сзади него прекращается.

Один на один.

Маркус и Алистер.

Марк сплевывает слюну, ему удается выпрямиться, после чего он заряжает кулаком в челюсть Шеридану. И приятели Φерраро не заставляют себя ждать: одобрительный возглас группы поддержки пропустить мимо ушей невозможно.

Алистер Шеридан падает на асфальт. Только спустя несколько секунд, кажущиеся вечностью, он отталкивается ладонями от земли и поднимается. Медленно, улыбаясь, точно дурак. Но поднимается. Он вытирает кровь с подбородка, смотря на меня, а потом быстро поворачивается к «стае» Блэнкеншипа.

— Эй, Маркус, это все потому, что ты тоже на нее запал?

И пока Алистер не машет ладонью в моем направлении, я даже не понимала, кого он имеет в виду. Я обнимаю себя руками-то ли от холода, то ли от смятения.

— Закрой свой бл**ский рот! — вмешивается Лукас.

Возможно, он сейчас хочет добавить Алистеру, но Дейл сдерживает друга. И я только сейчас замечаю, в ухе блондина маленькую серебряную серьгу.

— А то что? — смело и, в какой-то мере, глупо отзывается парень, больше десяти минут назад меня поцеловавший. — Да что вы, бл**ь, мне сделаете?! — смеясь, кричит он. Я же говорю правду, Маркус? Твой лучший друг в курсе, что ты хочешь трахнуть Еву? — И потом он вновь обращает свое окровавленное лицо ко мне. — К слову, — равнодушно начинает Алистер, — если вдруг тебе не было известно, Лукас мечтает тебя отыметь. Ааа…, - он с ернической интонацией продолжает: — Маркус тоже.

Шеридан, завидев слезы в моих глазах, не предпринимает ничего. Только это: собирается уйти прочь. Однако Лукас меняет ход событий ударом в ребра Алистера, от чего тот оказывается на земле. Снова.

Глава 17

Ева

Алистера увезли в больницу его друзья. Он так и не поднялся. Но один из людей Шеридана признал, что это не из-за удара, а из-за наркотиков в его крови. Зря я осталась. Из упрямства. Не желая никуда идти ни с Лукасом, ни с одним из членов его дурной компании. Лучше бы я пошла за ними.

Просто не хотела утверждаться в своих догадках: он принял наркоту. Алистер принял наркоту. Я не понимаю… он ведь спортсмен, участвует в ежегодных забегах, невероятно умный, талантливый студент. В смысле… почему?

Я, учитывая все остальное сегодняшнее г*вно, не хотела слышать, как Шеридан говорит обо мне с нескрываемым пренебрежением. Я не хотела слышать, какие последние слова он произнес, прежде чем Лукас заставил его отключиться. Мне не нужно было знать, что Маркус тоже ко мне неравнодушен!

Правда это или ложь, черт подери, все равно ужасно неприятно! И когда у Дейла все же получается уговорить меня вернуться на вечеринку, хотя бы на время, чтобы потом уехать оттуда с подругами, он просит приятелей идти вперед, как будто зная, что я не хочу ни видеть их, ни общаться с ними.

И вот Дейл собирается что-то сказать, но я затыкаю ему рот неожиданным для него вопросом:

— Скажи, пожалуйста, я ведь тебе не нравлюсь? В смысле, — почему-то слова вылетают из моей головы, а сама я себя чувствую ужасно тупо, — ты же не… не как… Господи, я очень надеюсь!

Блондин смеется, дергая сережку в своем ухе.