Говорящая с Нами

— Камера. – Нехотя признался мистер Клабан. – Клянусь, последняя – её ты не нашла. Да, я следил за перемещениями призрака возле дома Шерли…

— Что?! – Разозлилась Лора, не веря своим ушам. – Так ты всё это время шпионил за нами?!

— Не за вами – за ним. – Самодовольно произнёс Клабан. – И, как видишь, удачно. Но теперь всё, с этим покончено. И ещё… Ты и в самом деле мне не безразлична, кукла. Я убрал её, эту камеру, потому что верю тебе. Твоей клятве на костях – ведь это почти клятва на крови. И я надеюсь, что теперь…

— Убирайся. – Произнесла девушка, теряя самообладание. – Я не верю ни единому твоему слову. Уйди, и забери с собой всё, что принёс. Я видеть тебя не желаю. Никогда.

Тот, не без сожаления взглянув на неё, опустил голову. И больше не говоря ни слова, побрёл прочь.

* * *

Вернувшись к себе, Лора подумала о том, кого в действительности представляет из себя этот человек – мистер Клабан. Может быть, не стоило ему так откровенно грубить, ведь он мог отомстить, и, кто знает, что бы «охотник за призраками» выкинул на этот раз.

К тому же, его слова и в самом деле показались девушке искренними. Но тот факт, что Мэтью заставил её поклясться на костях любимого в вечной разлуке с ним, в очередной разозлил Лору. Да, Джоз был прав, Клабан не имел никакого права этого делать. А она не обязана была произносить этой клятвы, но…

Всё произошло слишком быстро. Возможно, стоило бы ещё поторговаться, выиграть время. Только тогда это казалось единственно верным вариантом, и девушка не жалела ни о чём, кроме своей загубленной молодости и жизни, которые она собиралась посвятить призраку-Джозефу.

Убрав кровать, понадёжнее спрятав останки мистера Мартелла в потайное место в шкафу, которое она нашла скорее по наитию (или пресловутой интуиции, разошедшейся в последнее время), Лора отправилась по следам своего ночного приключения.

Двери по-прежнему были заперты – и те, что находились в её крыле, и те, что в крыле напротив. Конечно же, никакой крови там не было. Должно быть, призрак отца Лорейн и Мередит в энный раз проживал сцену своего перехода от жизни к смерти, да только девушке посчастливилось наблюдать её именно в эту ночь.

Но только странно было всё это. Понятно, Джозеф. Его держала в этом мире их любовь, которой не суждено было сбыться при жизни, но и смерть для неё не оказалась помехой. Но что служило якорем здесь для мистера Реджи?

Лора взглянула на платяной шкаф Лорейн и в голову её пришла интересная идея. А что если она оденет её одежду и попытается ещё раз выйти на контакт с призраком хозяина особняка Шерли? Если Мередит, да и Джоз утверждают, что они похожи как две капли воды, то, возможно, для полноты образа ей не хватает только старинной одежды несчастной девушки? Скорее всего, мистер Реджинальд всё же знал о судьбе дочери чуточку больше, и раз уж ей всё равно не суждено было проводить время в холодных объятиях Джоза, так почему бы Лоре не попытаться выяснить ещё немного подробностей о трагедии семьи Шерли?

Почему-то ей до сих пор это казалось очень важным – выяснить, что же произошло. Почему Лорейн не вернулась ни в родной дом, ни к любимому, если их любовь была настолько сильна?

И план созрел в её голове молниеносно.

Глава пятнадцатая. Лорейн.

Тёмные пышные волосы волной легли на прямую спину, сокрыв плечи, невзначай коснувшись тонкой шеи красавицы. В её озорных карих глазах, тонких дугах бровей, часто вздрагивающих густых ресницах, играл чисто детский интерес — что дальше?

Простая хлопчатобумажная рубашка с широкими длинными рукавами, слегка пожелтевшая от времени, оказалась очень удобной и приятной к телу. Длинный суконный сарафан со шнуровкой на груди был сшит словно на неё, и Лора, зашнуровав крест-накрест последние петли, завязала концы шнурка в некое подобие бантика.

Свеча дрожала на подоконнике, и девушка завороженно наслаждалась своим новым обликом, отражавшемся в стекле окна. Сейчас она была не она — Лорейн, любовь Джозефа и сестра Мередит, младшая дочь мистера Реджи, для которого, собственно, и предназначался весь этот маскарад.

Но более всего Лору поражало, как внешние изменения меняли её внутреннее мироощущение. Всегда собранная и серьёзная, она вдруг почувствовала нестерпимое желание повеселиться, пуститься в пляс и затянуть во всё горло шуточную песню; спуститься во двор и распугать глупых кур, снующих туда и сюда в поисках пропитания; спугнуть кошку, что вальяжно развалилась на медвежьей шкуре у камина…

Она помнила, что уже делала это, когда-то давно, должно быть, в прошлой жизни…

Или это была лишь её слишком изобретательная фантазия…

Жаль, обуви Лорейн в комнате не нашлось, но не идти же на свидание с отцом её предшественницы в беленьких симпатичных кроссовках, абсолютно не вязавшихся с образом молодой леди того времени? Да и к найденному ею наряду они абсолютно не подходили, и тогда Лора решила, что лучше всего будет остаться босиком.