Говорящий ключ

Николай Владимирович понял, что проводник нарочно пустил его вперед, чтобы проучить за самонадеянность и теперь посмеивается над его горячностью. Прихлопнув на щеке сразу добрый десяток комаров, каким-то путем проникших под сетку, геолог сказал:

— А я, Кирилл Мефодиевич, думал — раз другого пути нет, то прямо через стланик.

— Прямо только птица летает.

Проводник огляделся. Справа, метрах в ста, стланиковые заросли кончались у самого берега ключа. Сюда и направился Большаков, с завидной ловкостью преодолевая препятствия. Николай Владимирович и Афанасий облегченно вздохнули, когда почувствовали под ногами твердую почву вместо колеблющегося переплетения стланика. Впрочем, радоваться было нечему. Маленькая полянка, на которую вывел их Большаков, с трех сторон словно стеной была окружена тем же стлаником, а с четвертой стороны кончалась крутым обрывом. Внизу, между размытыми берегами, струился ручей мутной воды шириною в два-три шага. Рискуя свалиться вместе с нависшим берегом с пятиметровой высоты, Николай Владимирович подошел к краю обрыва. Почва заколебалась под его ногами, и он невольно отступил назад. Геолог понял, что почти вся полянка представляет собой торфяную площадку, скрепленную переплетением корней растений. Весной и во время осенних дождей этот тихий ключ, по-видимому, становился настоящим бурным потоком. Из года в год размывая вечную мерзлоту, ключ промыл здесь целое ущелье, далеко уйдя под берег. Николай Владимирович топнул ногой по сплетению корней давно погибшего дерева, ствол которого догнивал, наполовину погрузясь в торф, почва дрогнула, заколебалась. Большаков поднял руку, привычным жестом предупреждая об осторожности.

— Висим, Кирилл Мефодиевич... Под нами пустота.

— Не может быть! — воскликнул Афанасий поднимаясь.

— Вся поляна колеблется. Она висит на высоте двухэтажного дома.

— Чепуха, Николай Владимирович! — Афанасий встал на ствол даурской лиственницы и высоко подпрыгнул, сильно ударив обеими ногами. В тот же момент вся поляна заколебалась, дрогнула и с мягким шорохом поползла, сильно кренясь.

— Держись! — успел крикнуть Афанасий, теряя равновесие.

***

Виктор мечтал, лежа на густой траве возле закинутых в реку удочек. Рядом деловито возился Саня, выстругивая из тальникового развилка жерлицу на щуку. Щук в реке было очень много, но они упрямо не хотели попадаться на обычные удочки, обрывая лески. Кирилл Мефодиевич, уходя на поиски Говорящего ключа, оставил ребятам десяток крупных крючков, прочную леску и показал, как сделать жерлицы. Теперь Виктор ловил мелких рыбок для наживы, а Саня выстругивал последнюю развилку. Вечером они собирались поставить пяток жерлиц под кустами, нависшими над водой у самого стана. Здесь, ранним утром и особенно вечером, сильно били крупные щуки. Виктор следил за маленьким поплавочком, неподвижно застывшим на воде, видел совсем не тихую речку, а синие-синие моря. Поэтому он не обратил внимания на странный круглый предмет, проплывавший мимо. Саня, мельком взглянув на поплавок, удивленно вскрикнул:

— Фуражка плывет!

— Где фуражка? — приподнялся на локтях Виктор.

— Слептырь! А это что? — Саня, взяв из рук Виктора удилище, подогнал его концом к берегу круглый предмет и, зайдя в воду по колена, поднял его. С минуту мальчики разглядывали намокшую военного образца фуражку, а затем, не сговариваясь, бросились бежать к лагерю. Оба узнали фуражку Воробьева, неведомо каким путем попавшую в реку.

Антип Титыч, работавший вместе с Павлом рядом со станом, долго рассматривал фуражку и, наконец, убедившись, что она действительно принадлежит начальнику экспедиции, спокойно повесил ее на сучок дерева. В ответ на бессвязное предположение ребят о том, что с Воробьевым, может быть, случилось несчастье, мастер спокойно возразил:

— С ними Большаков, а фуражку он мог уронить в реку. Не волнуйтесь, ребята, все у них в порядке. Возвратятся скоро.

Павел присоединился к мнению мастера. Оба таежника были уверены в старом проводнике, да и сам Воробьев уже не был новичком в тайге. Зато Нина, узнав о пойманной в реке фуражке, разволновалась. Она упрекнула Юферова в равнодушии и потребовала немедленного похода по следам ушедших на поиски Говорящего ключа. Нина привела основательный довод, говоря, что Воробьев не позволил бы фуражке уплыть. Выловить ее ему могло помешать лишь какое-нибудь несчастье. Юферов заколебался, а Нина добила его окончательно, сказав, что у начальника фуражка одна, заменить ее нечем и, значит, она Воробьеву особенно дорога.

Скоро со стана вышла группа разведчиков, возглавляемая самим Юферовым. Саню и Виктора мастер оставил на стане, несмотря на их горячее желание отправиться в поход.

***