Говорящий сокол. Английские и шотландские народные баллады

А было мне пятнадцать лет,
Когда нашла мне мужа мать.
Пятнадцать было мне всего,
Я не могла им управлять.

Уорристон, Уорристон,

Речь только о твоей вине,
Когда пришла к тебе я в дом,
Всего пятнадцать было мне.

И вскоре муж уплыл в моря,

А я ребенка родила,
Мой муж еще не воротился,
И няньке я дитя сдала.

Но вот дошла однажды весть:

Вернулся муж из-за морей.
Я платье лучшее надела
И пела  птички веселей.

Ребенка на руки взяла,

Несла, как любящая мать,
И вышла на скалистый берег
Милорда своего встречать.

Мой муж на палубе стоял,

Меня приветствовал, любя:
«Жена, я рад. Но от кого же
Младенец этот у тебя?»

Глядит сюда, глядит туда:

«Да что ты говоришь такое?
Была я слишком молода,
Когда сходилась я с тобою».

«Молчи, жена, не мой младенец,

Не верю я твоим словам:
Скажи, кого ты полюбила,
Пока я плавал по морям?»

Слеза катилась по щеке,

Жена ушла, едва жива.
«Ох, отомщу я негодяю
За эти грубые слова!»

Она у стюарда{63} спросила,

Как можно мужу отомстить,
И стюард дал такой совет,
Что лорда следует убить.

Решила нянька ей помочь:

Взяла откуда-то веревку
(За плату что не сотворишь!)
И петлю завязала ловко.

Хозяйский брат за стенкой спал,

Был крепок сон его ночной,
Но вдруг проснулся он от крика:
«Наверно, брат скончался мой.

Кто даст мне уголь и свечу?

И кто меня сопроводит?»
Пока свечу ему несли,
Он убедился: брат убит.

Хозяйку с нянькой вмиг в тюрьму,

Когда чуть-чуть еще светало.
У няньки сердце тверже камня,
А леди в обморок упала.

Пришел к ней брат ее родной,

О ней горюет, но бодриться:
«Все земли отдал бы свои,
Чтоб выкупить тебя, сестрица».

«Ох, братец, выкупить ты хочешь?

Не надо выкупать меня.
Я мужа своего убила,
Мне жить не хочется ни дня».

Пришла к ней мать ее родная,

Пришла, о дочери скорбя.
«Отдам монеты золотые,
Чтоб только выкупить тебя».

«Ах, выкупить меня ты хочешь?

Не надо выкупать меня.
Я мужа своего убила,
Мне жить не хочется ни дня».

Пришел отец ее родной,

Пришел о дочери скорбя.
Сказал: «Ох, дочка дорогая,
Смотреть бы дома на тебя!

Семь дочерей других имею,

И всех их пестую, любя.
Но отдал бы всех семерых,
Чтоб только выкупить тебя».

«Отец, зачем же выкупать?

Не надо выкупать меня.
Я мужа своего убила
И не достойна жить и дня».

Тут сам король заговорил

(И он в тюрьму пришел тогда):
«Ах, леди, я тебя прощаю,
Ведь ты годами молода!»

«Ах, просьбу выполни мою,

Прошу, прошу тебя, король!»
«Все будет выполнено точно,
Проси, проси меня, изволь!»

«Пусть солнце на меня не светит,

А ночью, ночью при луне
Меня на тот сведите холм
И голову срубите мне.

И пусть никто меня не видит,

Вы ночью, ночью при луне
Меня на тот сведите холм
И голову срубите мне».

Ее свели на холмик ночью,

Чтоб выполнить ее слова,
И в темноте никто не видел,
Как с плеч скатилась голова.

И сам король заговорил:

«Видал я много разных дел,
На запад ездил, на восток,
На казни разные смотрел.
Но не было еще ни разу,
Чтоб я кого-то так жалел.

Уорристон виновен сам,

С него не снимем мы вины
В том, что свою он смерть нашел
И в гибели его жены».