Говорящий сверток

Настала тишина, лишь потрескивал костер. Внезапно волк, дремавший положив голову на лапы, навострил уши, потом сел и уставился на вход в пещеру. Дети увидели, как нечто диковинное вползло внутрь. Оно походило на длинную большую белую гусеницу и неуклонно подползало все ближе к костру. Волк опустился на все четыре лапы, шерсть на спине у него встала дыбом, и он зарычал на странное существо.

– Стой, кто идет? – гаркнул он.

– Я это, я, – ответила гусеница, – свой.

– Кто – свой? – обеспокоенным тоном спросил волк.

– Жабоборотень, – ответил знакомый ребятам голос. – Я прислан сюда с очень важным подарком для вашего вожака.

Странное существо теперь уже подобралось к самому костру, и дети с восторгом увидели, что это и впрямь Этельред с большим пучком ваты вдоль спины.

– Что за штука такая – жабоборотень? – осведомился озадаченный волк.

– Ты что, никогда про жабоборотней не слыхал? – презрительно произнес Этельред. – Видно, неважное тебе дали образование.

– Мне очень хорошее дали образование, – возмутился волк.

– Хоро-ошее? Да ты даже про жабоборотней не слыхал. Ей-богу, на твоем месте я бы постыдился признаваться в таком невежестве.

– Ну так что это за штука? – рассвирепел волк.

– Да вроде волка-оборотня, но совсем не то, – ответил Этельред. – Опаснее, злее и хитрее, вот как.

– Не может такого быть, – запротестовал волк, – опаснее, злее и хитрее нас никого нет. Я тебе не верю.

– Ты что, обвиняешь меня во вранье? – осведомился Этельред. – Не советую я тебе злить жабоборотней, мы умеем быть такими коварными, что разозлишь меня – не обрадуешься.

– Я не говорю, что ты врешь, – поспешил заверить его волк. – Я говорю, что не верю тебе.

– А-а, это уже лучше. Ну, так где ваш вожак? Подарок-то надо передать.

– Что за подарок? – подозрительно спросил волк.

– Э-э, нет, подарок ему, а не тебе. Это особое волшебное зелье, чтобы, значит, всякого сорта оборотни от него делались… э-э-э… н-ну, вдвое, в общем, оборотнее, понял?

– Вдвое оборотнее? – переспросил волк. – Это что значит? Вдвое, что ли, хитрее, вдвое опаснее и вдвое злее?

– Вот-вот. – Этельред достал из-под своего ватного наряда маленький пузырек. – Натираешь себе зельем хвост – и не успеешь зубами щелкнуть, как делаешься одним из самых оборотневых оборотней.

– Значит, если я… это я просто рассуждаю… предположим, если бы я натер этим хвост себе, я мог бы получить повышение? Ну там, из часового стать вожаком, а? – Волк облизнулся.

– Само собой, – ответил Этельред. – Никаких сомнений. Нисколечко не удивлюсь, если ваш вожак, натерев себе хвост зельем, объявит себя королем.

– Тут в пузырьке вроде не так мало, – задумчиво проговорил волк. – Да я бы сказал, что много. А что, если бы ты дал мне капнуть на хвост? – попросил волк. – Только одну капельку, и все. Вожак и не заметит.

– Ну, не знаю, не знаю, – с сомнением проговорил Этельред. – Вообще-то я не имею права, все-таки это емуподарок.

– Будь другом, – продолжал уговаривать волк, – только одну каплю, он и не узнает, а уж я буду так тебе благодарен.

– Ну разве одну… – неохотно уступил Этельред. – Ладно, так и быть, только помни: ты обещал.

– Ясное дело, обещал, – обрадовался волк. – Одну только каплю.

Этельред протянул ему пузырек, волк вырвал его у Этельреда, вытащил пробку и в один миг вылил весь пузырек себе на хвост. В пещере распространился сильный острый запах чистого спирта, взятого, как догадались дети, из их аптечки, где он хранился для промывания порезов и для примочек от ушибов.

– Ага! – торжествующе заухмылялся волк. – Я тебя одурачил, я вылил все.Теперь я буду королем оборотней. Я буду злее, опаснее и страшнее всех на свете. А для начала я съем тебя, жалкий жабоборотень, тебя!

– А это мы еще посмотрим! – И Этельред выхватил горящую ветку из костра и ткнул волку в хвост. Спирт вспыхнул, хвост охватило пламенем.

– Ой-ой-ой! – завизжал волк. – Хвост мой, хвост!

– Это называется «испытание огнем», – заметил Этельред.

– У-у-у! – завыл волк, кружа вокруг костра. – Хвост мой, хвост!

– На твоем месте я бы обмакнул его в море, – посоветовал Этельред. – Охладил бы, так сказать.

Визжа от боли, волк выскочил из пещеры и бросился в сторону моря. Хвост его пылал, как факел.

– Пусть себе покувыркается! – торжествующе воскликнул Этельред, срывая с себя маскарадную вату. – А ну, скорее за работу.

– Этельред, ты вел себя изумительно! – сказала Пенелопа.

– Потрясающе! – подтвердил Питер.

– Великолепно! – добавил Саймон.

– Да что там, – Этельред залился румянцем, – пустое, ей-богу. Зря, что ли, нас, мастеров шпионажа, учат. Слушайте, мне эти узлы нипочем не развязать.

– У меня в кармане перочинный нож, – сказал Саймон.

– Как ты ухитрился нас найти? – спросила Пенелопа.

– Да как… – Этельред раскрыл нож и теперь перерезал веревки. – Вот так: возвращаюсь я на пляж, а вас нет. Меня чуть карачун не хватил. А когда та глупая птица проикала мне про то, что она вам рассказала и что вы задумали, так меня чуть два карачуна не хватили, честное слово.

Он перерезал веревки, опутывавшие Пенелопу, и она стала растирать затекшие запястья. Затем он перешел к Питеру.