Говорят, под Новый год…

Заверив Стаса, что сделает всё возможное, чтобы присутствовать на встрече, Андрей снова принялся терзаться сомнениями и колебаниями. Придёт или не придёт Юлька? Не додумался спросить, дурак! Но даже если её не будет, неужели ему будет трудно просто повидаться со старыми друзьями?..

Как жизнь без весны

Вера, 27 лет, Смоленск

Мишка, конечно, оказался прав – без моря в Тунисе было довольно скучновато. Вернее, как… Занятия-то для них находились. Во-первых, они сразу же запланировали экскурсии в пустыню Сахару и в Сиди-Бу-Саид. Во-вторых, в отеле имелся закрытый бассейн, и плавать можно было хоть до полного изнеможения. В-третьих, Вера не упустила возможности записаться на курс талассотерапии. В-четвертых, можно было долго и со вкусом гулять по пляжу, любуясь закатами. Но несмотря на это в глубине души, у неё ворочалось приглушённое недоумение – как это так, приехать на море и даже ни разу не выкупаться? А может, море было здесь ни при чём. Просто ей до сих пор не верилось, что они с Мишкой это сделали – отправились в свою первую совместную поездку, и смутное беспокойство то усиливалось, то затихало. Вера не находила себе места, то и дело задаваясь вопросом: а как там её сын?.. И когда она теперь сможет его увидеть?

Решение о переезде в Смоленск из Питера далось ей нелегко. Но Мишка был неумолим. «Хватит, – сказал он, – я нахлебался за эти годы! Или мы начинаем жить вместе, как нормальная пара, или возвращайся в конце концов обратно в семью и не рви мне больше сердце». И Вера решила оформлять развод официально.

Конечно же, Антон разорался. Не то чтобы до этого он смотрел на любовную связь жены сквозь пальцы – нет, конечно, тоже страшно переживал, он ведь очень любил её, до сих пор любил. Но, наверное, тайно надеялся, что однажды она одумается и вернётся насовсем. Ведь недаром главным его условием стало: никто из родственников и друзей ничего не должен знать как минимум до тех пор, пока ребёнок не пойдёт в школу и не окончит первый класс.

– Стёпка ещё слишком мал, чтобы ошарашивать его известием о нашем разводе, – сказал он в их первый и последний тяжёлый разговор несколько лет назад. – Запомни, для всех всё должно оставаться по-прежнему. Сына губить я тебе не позволю.

Тогда Вера была вынуждена принять его условия. О, как близки отныне ей стали строчки знаменитой песни: «Мы могли бы служить в разведке, мы могли бы играть в кино»! Отказывать себе во встречах с возлюбленным она не могла и не стала, и им приходилось прятаться, чтобы побыть вдвоём. Вера не понимала, что с ней происходит – её захлестнул такой ураган страсти, что она не могла думать ни о ком, кроме Мишки. Утром она готовила завтрак для мужа (пока ещё мужа!) и сына, а перед глазами видела любимое лицо… Провожала Антона на работу, отводила Степана в детский сад, ехала на работу сама, а перед глазами видела любимое лицо… Сидела в офисе, автоматически занимаясь какими-то рутинными делами, а перед глазами видела любимое лицо…

Если бы безумное количество смс, которые они с Мишкой написали друг другу за это время, можно было перевести в бумажный вид – наверняка получилось бы несколько увесистых томов, куда там Лёвушке Толстому! Муж психовал, видя, как Вера хватается за телефон и с блаженной мечтательной улыбкой торопливо набирает сообщение своему любовнику. «Могла бы уж и не так явно…» – бурчал он себе под нос и нервно удалялся на кухню – курить.

Вечерами Вера надолго запиралась в ванной, включала воду и под шумок ворковала с Мишкой. Затем поздних разговоров и украденных минут встреч стало не хватать, и она начала уезжать из дома на ночь, уложив сына спать. Пришлось, конечно, пережить ещё одну короткую, но бурную стычку с мужем. Сперва он и слышать об этом не желал, но Вера напирала на то, что соблюдает его главное условие: формальные приличия по-прежнему соблюдены, никто из друзей и родни даже не догадывается, что она ведёт двойную жизнь. И Антон скрепя сердце позволил ей не ночевать дома. Он, конечно, был золотым человеком, и Вера это прекрасно понимала. Ей было стыдно перед мужем, но ничего поделать с собой она не могла.

Как она вынесла это не только морально, но и физически, как не сломалась?.. Но факт оставался фактом – каждый вечер, уложив Степана, Вера торопливо одевалась и уезжала, стараясь не встречаться виноватым взглядом с тоскливыми и злыми мужниными глазами. И каждое утро, ровно в семь, она приезжала обратно домой и занималась своими обычными делами: готовила завтрак, будила сына, собирала его в детский сад. Откуда она черпала силы? Вероятно, из своей всепоглощающей любви.