Говорит Гитлер. Зверь из бездны

Просвещение, прояснение идей, критика, благотворный скептицизм и освобождение всегда будут необходимы по той причине, что не существует конечного устраивающего всех неизменного статического порядка человеческой жизни, а только непрекращающееся приближение к идеальному состоянию. В политическом отношении либерализм превращается из благотворного элемента во вредоносный только тогда, когда он становится началом разрыва всех связей и разрушения всех традиций, когда, другими словами, он требует своей исключительности и не соглашается на то, чтобы быть одним из традиционных элементов, одним из нескольких. Только либерализм духовно разлагающийся, который заменяет собой религию, и только экономически разрушающий, который не готов признать пределы своей эффективности, пределы, которые внешне установлены ограниченными ресурсами все еще неразвитой технизации, а внутренне — личной ответственностью за общество.

Другой пробел относится к парламентаризму. Устарел ли он как политический инструмент демократии? Как раз наоборот. Чем больше углубляется мировой кризис, тем более насущной становится задача по усилению работы Парламента, который нечем заменить. Пройдя все возможные изменения во внешней и внутренней форме сообщества, парламентарная конституция сохранит такую форму выражения демократии, которая будет признана во всем мире. Этой формой является неизменный компромисс, который будет необходим более чем когда-либо прежде, если централистские государства достигнут более свободной коллективной формы.

Понятие традиции и исторического континуума здесь поставлено, как суть возрождения. Это сделано в убеждении, что самую радикальную революцию за всю историю человечества нельзя преодолеть с помощью еще более радикальной. Это можно сделать, только возродив плодотворные и неизменные элементы нашей цивилизации, и пока еще желателен полный переход из нашей цивилизации в цивилизацию нового типа. Тс, кто желает этого, на самом деле прислушиваются к другим голосам. Они утописты — так как новую цивилизацию нельзя создать по желанию. Она должна быть результатом развития. Ее невозможно ускорить или спланировать.

К западной традиции принадлежат как либерализм, так и социализм. Не следует нам слишком часто на это ссылаться, так как социализм из каждой революции прошлого столетия сделал нечто вроде театрального представления. Тем более, это не новое явление. Социализм, как часть европейской и западной традиции, исходит из глубочайших корней нашей цивилизации. "Разве только не будет у тебя нищего", — сказал Моисей (Второзаконие XV.4).

Социализм всегда был одним из сильнейших элементов в западном обществе. Есть ли еще необходимость в революции для того, чтобы придать западной традиции более сильную и более жизненную форму? Разве то, что нужно — это не спокойное, собранное и упорное продвижение вперед?

Одну задачу эмигранты уже точно перед собой не ставят. Эта идея принадлежит войне 1914-18 гг., но не войне 1939 года. Задача эмигрантов — обеспечить упорную и важную работу интеллектуальной базой, от которой будет зависеть плодотворность этой работы в будущем. Конечно, это не столь захватывающее занятие, но это намного лучше соответствует нашему положению, чем претензия на то, чтобы представлять будущее правительство.

Ничто так не к месту здесь, как древняя вражда и устаревшие предрассудки. Нашей целью должно быть соединение идей как компонентов единственно новой традиции, общей и великой, и не упрекать друг друга в прошлых ошибках — как будто мы не все виновны в них и не все несем ответственность за них.

Традиция — это не просто феодальный реквизит, доведенный до наших дней. Это и все то, что составляет жизненно важные силы — например, рабочее движение. Постоянно появляются и становятся частью общественной жизни новые элементы, даже если они недавно и считались революционными. Это и есть новый консерватизм, как я его понимаю. Прошло то время, когда рабочие могли разумно говорить на революционном жаргоне, их язык сейчас бы был языком ответственных участников в государстве. Демократия — это равновесие различных сил: это децентрализация, а не просто формальное разделение властей. Помимо этого, демократия — это неуклонное развитие традиции. Отождествление демократии с радикализмом относится к прошлому.

Тайна беззакония