Град огненный (СИ)

От этих мыслей меня прошибает холодный пот. Одно дело — доказывать необходимость Перехода своим же соплеменникам. Или спорить с доктором с глазу на глаз. И совсем другое — говорить для людей. Для нескольких миллионов людей! Я не привык к этому. Даже после Перехода практически все переговоры с людьми вел за меня Торий. А я смотрел. Слушал. Учился.

Теперь мне предстоит проверить свои навыки на деле.

Мне подсказывают, куда надо идти. Но я и сам вижу — площадка поделена на три сектора. В самом узком, посередине, располагается ведущий. По сторонам от него — стойки с микрофонами для участников. Каждая половина выкрашена в свой цвет. Я захожу с левой стороны и отмечаю, что пол под моими ногами — красный. Едва не спотыкаюсь, потому что на долю секунды мне чудится, что я иду по щиколотку в свежей крови. Но такое впечатление создает освещение — яркие софиты, направленные на сцену, бьют в лицо. Здесь даже ярче, чем в казематах Улья. А зал — темный. Я не вижу ничего, кроме силуэтов множества людей, устремивших на меня пристальные взгляды. По привычке опускаю голову и смотрю себе под ноги. Поэтому не сразу замечаю, как навстречу мне, по синему сектору, вальяжно и уверенно идет Морташ.

К стойкам мы подходим почти одновременно.

Я пропускаю момент, когда нас представляют зрителям. Очухиваюсь лишь когда зал взрывается аплодисментами — звуковая волна, показавшаяся мне не менее мощной, чем взрывная. Я пытаюсь разглядеть, есть ли в зале Торий, но свет ослепляет меня. Рефлекторно моргаю. Кошусь по сторонам, по старой привычке оценивая обстановку. Мне чудится какое-то движение сверху, но лампы светят, будто мириады солнц. Они выжигают роговицу, и я не могу ни подтвердить, ни опровергнуть свое опасение. В любом случае, студия невелика, хорошо освещена и наверняка хорошо простреливается насквозь. А Морташу хватит ума прикрыться своими снайперами.

Слегка завожу руку назад, тянусь пальцами к рукояти стека — я еще не растерял свои реакции и могу перерезать горло врага быстрее, чем он нажмет на спусковой крючок. Но… пальцы встречают пустоту. Лишь небольшая кожаная петля, свисающая с портупеи, напоминает об утраченном оружии.

Все правильно. Ядовитую змею избавляют от ее смертоносных клыков. Разница лишь в том, что свой ядовитый зуб я выдернул сам.

Ведущего зовут пан Крушецкий, но я собираюсь называть его просто «господин ведущий», также как и своего доктора я называю просто «доктор». Меньше всего я хочу запутаться в именах перед Морташем.

Тот стоит, как ни в чем не бывало, прямой в осанке, самодовольный и вылощенный. Ему не впервой улыбаться на камеру, и даже меня он приветствует сдержанным кивком. Я оставляю его жест без внимания.

Ведущий уже минуту, как тараторит, произнося стандартные слова приветствия телезрителям.

— В прошлом выпуске нашей программы, — говорит он, — мы поднимали вопрос, волнующий сейчас многих граждан Южноуделья: возможно ли мирное существование в обществе людей и так называемых васпов? Уроженцы самых северных областей, выходцы из Дара, васпы всегда были овеяны ореолом легенд. Около трех лет назад профессор Института Нового мира Виктор Торий доказал, что васпы действительно существуют. Но кто они? Убийцы без права на прощение или жертвы жестокого эксперимента? Сегодня мы пригласили в нашу студию самого известного, пожалуй, из представителей расы васпов. Господин Ян Вереск!

Когда аплодисменты стихают, ведущий обращается непосредственно ко мне.

— Господин Вереск, насколько мне известно, вы обратились в нашу студию с претензией, что столь животрепещущие вопросы решаются без вашего непосредственного участия. И я приношу вам извинения от нашей программы и от себя лично. Сегодня вы можете на широкую аудиторию донести свою точку зрения и опровергнуть мнение господина Морташа, высказанное на прошлой нашей передаче. Пожалуйста, вам слово.

Он делает паузу и выжидающе смотрит на меня. Зал замирает тоже. И черный бесстрастный глаз камеры — словно ружейное дуло — нацеливается на мое лицо. Температура в студии подскакивает на несколько градусов. Я чувствую, как за ворот мундира медленно начинает сползать первая капля пота. Но отступать некуда. Словно, как и на моем первом задании, за спиной стоит сержант Харт, и ждет моего первого выстрела. Я не имею права промахнуться.

— Да, — хрипло произношу я, мой голос предательски срывается, и я умолкаю, облизываю кончиком языка пересохшие губы. Ведущий смотрит внимательно. Морташ улыбается, его лицо безмятежно и высокомерно.