Граф

– Он сделал невозможное. А она – женщина. Женщинам нравятся такие герои.

– Я тоже женщина.

– Что ты хочешь? – сменил тему он. – Если я начну собирать войско, то отец воспримет это как попытку бунта. Он ведь такого приказа не отдавал. А я верен отцу. Понимаю твои страхи. Но я не буду рисковать. Отцу сейчас и так не сладко. Не представляю, как он выдерживает…

Хюрем нахмурилась.

Она хотела еще что-то сказать, но старший сын поднял руку и попросил его оставить. Не в его интересах было подставляться в самый последний момент. Он и без мамы понимал – Сулейману конец. Если янычары не растерзают, то сановники отравят или еще кто сгубит. Так уж легли звезды – все к одному.

И все что ему требовалось – просто подождать с максимально благообразным видом. И все. А потом в темпе двигаться в столицу, чтобы принимать власть. Вот к этому он готовился. Тайно. Также тайно он обдумывал стратегию выхода из сложившегося кризиса. Ведь разгребать все это дерьмо придется ему.

А вот его младший брат Баязид, сидевший в это время в Кютахье, думал совсем иначе. В отношении судьбы отца он был полностью солидарен с матерью и Селимом. Вот только свое будущее он не видел в простом выжидании. Ведь он – младший. И если Селим взойдет на престол, то ему, равно как и его детям вынесут смертный приговор. Таков старинный обычай. А значит, что? Правильно. Нужно действовать. Просто ради спасения себя и своего потомства. Ведь отец слаб, и он вряд ли сможет ему помешать. Так что он начал собирать армию…

Эпилог

1557 год, 2 августа, Москва

– Наконец-то Москва! – произнес Андрей, наблюдая ее белые кирпичные стены вдали.

Но ничего особенного не происходило.

Полк, с которым он двигался к столице, не встречали. Словно ничего и не произошло. Ну как? Какое-то количество зевак, конечно, вышло на берег реки. Но не более того. Официальных лиц не наблюдалось. А ведь он послал вперед себя гонца к Царю…

И это графу решительно не понравилось. Совсем.

Поэтому, причалив, он выгрузил весь строевой состав полка. И направился в Кремль. На воротах его даже не попытались остановить. Узнали. И даже вполне искренне поздравили с победой.

– Что происходит? – спросил он сторожа.

– Да пес его знает? Царь уже две седмицы никого не принимает.

– А Царица?

– Не ведаю.

– Гонца моего не видел?

– Он вон в том доме остановился, – махнул рукой сторож. – Ждет приема. На словах передать не желает, а лично в руки передать послание его не пущают…

Андрею это еще больше не понравилось. И он решительно повел своих бойцов вперед. Ветеранов истанбульского рейда с усилением из тех, что прошли с ним ураганом по Черному морю. Эти ребята за ним теперь в огонь и воду ринутся. Поэтому они ничего не спрашивали и просто выполняли приказы. Быстро и решительно.

Словно ледокол пройдя улицы граф со своими людьми оказался у дворца. Но лоб в лоб столкнулся с каким-то служилым, что преградил ему путь. Явно состоятельным. Вон в каком богатом снаряжении.

– Куда прешь! – рявкнул он.

За ним уже выступило несколько вооруженных людей, по виду служилых. Но они, в отличие от крикуна, Андрея признали. И стояли выше, оттого заметили отряд его воинский. А этот – нет. Вот и дерзил.

– Где Царь?

– Не твоего ума дело!

– С дороги! – рявкнул Андрей и шагнул вперед, ставя ногу вперед, под колено визави, почти синхронно толкая его.

Обычный прием не требовал ни особой силы, ни каких-то серьезных навыков. Во всяком случае, против того, кто никогда не занимался борьбой. Так что шлепнулся этот кадр раньше, чем успел что-то квакнуть.

Граф же рванул вперед.

Бойцы плотной колонной последовали за ним.

Отчего этот болтун, когда увидел их, резко забился в угол и затих. Не приметил. Думал тут всего несколько человек.

Ворвались в палаты.

– Где Царь?! – рявкнул Андрей. – Что с ним?!

– Болен он, – испуганно проблеял слуга.

– Болен? Где лекарь?..

И завертелось.

Спустя минут пять полк графа взял дворец под охрану и скрутил мутных личностей, что терлись в нем. Бояр, сидевших тут же, правда, пришлось отпустить… точнее выгнать. Но дворец был захвачен НАСТОЛЬКО быстро, что никто даже пикнуть не успел. Причем бескровно. Когда люди узнавали КТО перед ними, они сразу отступали.

Наконец, Андрей вошел в помещение, где лежал Иоанн.

Чтец бубнил псалтырь. А бледный и явно болезненный Царь напряженно смотрел на незваного гостя.

– Пошел отсюда, – махнул Андрей на чтеца и тот вылетел пулей.

Иоанн Васильевич нахмурился, но не произнес не слова.

– Государь, – тихо произнес граф, присаживаясь на край его постели. – Что же ты так? Я же писал… Я же предупреждал…

– О чем? – хрипло и тяжело спросил монарх.

– О яде. Я посадил лекаря твоего задницей в котел с похлебкой. Что варили еще. И он во всем признался. Имена назвал. И пузыри с ядом сдал.

Тишина.

– Ты ведь гостил у князя Ивана Михайловича перед болезнью?

– Гостил.