Графъ

- Когда? Где? - грустно усмехнулась и отвела взгляд.

- Дома… или там внизу, на поляне.

Она снова посмотрела на него, так будто горячо желала ему испытать эти ботинки на себе.

- А что так можно было? - дёрнула плечами и отвоевала-таки ногу. - Извини. С тех пор, как ты стал активно интересоваться моим ртом, я предпочитаю пореже его открывать.

Зря она напомнила про рот. Глеб медленно разогнул колени, вырос над девчонкой. Обхватил лицо ладонями. Лера попыталась отстраниться - запустил одну руку в волосы на затылке и чуть сжал у корней, не больно, но она перестала мотать головой и приоткрыла губы.

- Я вот не пойму, Новодворская, - зашипел он, - вам феминисткам что, религия не позволяет просить помощи у мужчин? Или у вас там баллы снижаются за это?

Ожидая сопротивления или, как минимум, колкости, Глеб замер, а когда понял, что бури не будет, провёл осторожно пальцем по ее нижней губе поднажал:

- Поцелуй меня, девочка, сама… или попроси…

Нет. Она ждала его инициативы. Смотрела из-под ресниц и явно ждала. Ладно. Уже то, как доверчиво она уронила затылок в его ладонь, подставляя мягкие губы, много значило. Ее покорная готовность к поцелую срывала башню. А потом она подняла руки и скрестив запястья на его шее, слегка потянула на себя. Два дыхания сплелись в один общий длинный стон, который то расслаивался на два голоса, то растворялся на кончике языка сладким вкусом. Глеб захватывал его губами, втягивая в себя, смаковал и возвращал двойной порцией девчонке в рот. Лера задыхалась, сглатывая, но судорожно давила руками на его загривок, как будто не поцелуй у него выпрашивала, а нечто больше…

Это неожиданно отрезвило и Глеб оторвался от неё. Возможно, эта ее бурная реакция и внезапная отдача всего лишь тактика. Кто знает, что у напуганной неизвестностью бабы на уме? Однако, пятки она себе стёрла не по сценарию и страдала вполне натурально. А он внезапно обнаружил у себя способность к эмпатии.

Втянул ноздрями запах ее макушки. Снова опустился на колени, надел ей на стопу носок и ботинок.

Это ж надо было на пятом десятке лет словить такой сексуальный аппетит, чтобы тащить дичь на себе любимом! Видимо, седина в бороде все же как-то привлекает бесов, потому что готов он был на такой марш-бросок только точно зная, что без плюшек за прокат не останется.

- Садись, - нацепив свой рюкзак на грудь, он повернулся спиной.

- Чего? - не поняла девчонка.

- Садись на спину, стерва, - буркнул Глеб из-за плеча, проклиная тот день, когда ему взбрело в голову назвать ее сокровище Эммануэль.

Потому, что пацан всегда в ответе за тех, кому однажды дал имя…

Глава 29

Глава 29

С ее стороны было очень любезно стоптать себе ноги на самом сложном отрезке пути. Но даже несмотря на то, что дорога теперь шла, в основном, под горку, легче не становилось. Наоборот. Первые минут десять, казалось, что она не тяжелее рюкзака. А пропорциональное распределение нагрузки - залог сохранения баланса. Нужно только взять нужный темп и не останавливаться, шпарить до финиша, обливаясь потом и терпеть. Потому, что есть большая вероятность заглохнуть намертво. И тогда будет тебе, Глеб, и мясо, и десерт на лоне природы. Теперь дойти и не сдохнуть на пороге - дело чести. Злость, конечно, немного придавала сил. Но это все равно, что ехать на подсосе. И только глубокий первобытный символизм оправдывал данный променад. Было в этом что-то фундаментальное, что давило на все его мужские клапаны и пружины сразу. Крутой самец устраняет конкурентов, тащит трофейную самку в пещеру, кормит ее и трофейная самка с ним спит! Древний способ занять более высокую социальную страту в племени. Однако, в эпоху легализованного блядства с его широким ассортиментом услуг уже никого никуда тащить не требовалось. Ознакомься с прейскурантом и покоряй вершину сколько влезет, постоянным клиентам скидка и бонусы при продлении контракта. Это, как виртуальный альпинизм. Вроде влез на гору, а фактического какого-то подъема не испытал, никакого опыта не случилось. С тем же успехом можно дрочить на Монику Белуччи в телеке - ей все равно, она даже не узнает никогда о твоём существовании. За большие бабки можно купить какую хочешь условную вершину, даже ту же Монику, но это все равно будет иллюзия живых эмоций. Нельзя удовлетворить природные, звериные инстинкты даже самым дорогим суррогатом, как нельзя наестся воздухом.

Глеб буквально ощущал, как с каплями пота через лоб и виски просачивается и испаряется и сила физическая и уверенность в силе разума. На месте которой крепла уже знакомая необъяснимая злость на самого себя.

Твою мать, Глеб, во что ты ввязался? Почему из всех чувственных аттракционов ты выбрал максимально рискованный? Не проще ли было просто нестись наперерез скоростному поезду? И вместо того, чтобы разгребать проблемы Альянса и заниматься поиском их источника, ты прешь на своём горбу женщину, за которую, кстати, не жалко было бы отдать миллион. А может и два…