Граф ищет жену

Максуэлл в очередной раз взглянул на Харрисона, и стало ясно, что капитан гадал, каковы их отношения с Анджелиной. Вероятно, его обуревали страхи и сомнения на ее счет. Что ж, это было вполне понятно. Ведь официально они с Анджелиной не давали друг другу никаких обещаний. Максуэлл отсутствовал больше года, а теперь он ранен и покрыт шрамами…

Харрисон вдруг подумал о том, что он, наделав в своей жизни множество глупостей, никогда не был ранен. А ведь такое могло случиться не раз и не два, когда они с Адамом и Брэем швыряли друг другу в голову ведра и бутылки, гнали экипажи по каменистой местности и прыгали со скал в воду. Им хотелось пощекотать нервы, и бóльшую часть времени они были слишком пьяны, потому плевали на опасности.

– Потеря глаза не мешает мне танцевать, мисс Рул. И кажется, я просил вас оставить для меня танец, – проговорил капитан. – Возможно, попозже, если вам угодно.

– Да-да, конечно. Я помню. Я ждала вашего возвращения и этого танца, – ответила Анджелина с улыбкой.

Капитан тоже улыбнулся.

– Что ж, прекрасно. Увидимся позже. – Он кивнул графу и отошел.

Харрисон внимательно посмотрел на девушку. Было ясно, о чем она сейчас думает. В этот момент распорядитель бала объявил кадриль, и граф поспешно сказал:

– Анджелина, давайте танцевать.

– Нет, – покачала она головой.

Но граф не оставил ей выбора и, схватив за руку, повел в центр зала. Через несколько секунд они присоединились к остальным танцующим – те уже кружились, вертелись, подпрыгивали и хлопали в такт музыке. Харрисон ужасно не любил этот танец, но был уверен, что Анджелина сейчас нуждается именно в этом. Да-да, ей сейчас не следовало думать – пусть лучше попрыгает. А потом, когда окажется в тишине своей комнаты, сможет подумать и о капитане с его ранами…

Танец закончился после того, как они прошли под сводом рук, и граф повел Анджелину в дальний конец зала.

– Почему бы не выпить бокал шампанского, прежде чем я отведу вас к отцу?

Девушка остановилась, подняв на него глаза, и прошептала:

– Я не хочу шампанского… Мне так стыдно из-за того, что я испугалась, когда только увидела его лицо, – добавила она со вздохом.

Харрисон тоже вздохнул. Жаль, что он не мог обнять ее и прижать к себе. Он не умел утешать, но видел, что Анджелина нуждалась в этом. Нуждалась в том, чтобы ей сказали, что все будет хорошо, пусть даже это была неправда.

– Он ожидал этого. Знал, что вы будете шокированы.

– Нет, – прошептала она, покачивая головой. – Он этого не заслужил. О, я вела себя ужасно…

– Вы вели себя совершенно естественно, Анджелина, вот и все. И говорили именно то, что следовало говорить.

Девушка тихо всхлипнула и прошептала:

– Он потерял глаз… – Ее сердце разрывалось, когда она думала о том, что пришлось вынести Максуэллу.

Харрисон снова вздохнул. Как же ее утешить?… Ему хотелось заключить ее в объятия, поцеловать в макушку, но проклятый этикет это запрещал.

– Не думайте о том, что он потерял, и о том, что с ним случилось, Анджелина. Поверьте, он прекрасно справляется… Ведь только очень мужественный человек мог войти сегодня в бальный зал при таких обстоятельствах, – добавил Харрисон.

Анджелина внимательно посмотрела на него.

– Вы действительно в это верите?

– В то, что он храбрец? Да, разумеется.

– Мне так его жаль… Должно быть, он чувствовал себя там ужасно одиноким. Жаль, что меня не было с ним и что я ничего не сделала для него, когда это случилось, жаль, что не смогла помочь ему.

– Он не хотел бы, чтобы вы там находились.

– Что?… – Анджелина вскинула голову. – Нет-нет, я уверена, что хотел бы. Мне следовало быть с ним. Судя по его шрамам… должно быть, он испытывал мучительную боль.

– Поэтому он и не хотел бы, чтобы вы стали свидетельницей всего этого.

«Какого дьявола? – подумал вдруг Харрисон. – Почему я так говорю? Какое мне дело до этого капитана?»

– Но он нуждался в утешении, – возразила Анджелина.

Харрисон кивнул.

– Да, наверное. Но лучше не задумывайтесь об этом. Уверен, что он действительно много перенес, но, как вы уже сказали, он все-таки не жизнь потерял.

– Похоже, вы не слишком ему сочувствуете.

Харрисон вспомнил, как смотрел на него Максуэлл. Было очевидно: капитан видел в нем соперника в борьбе за сердце Анджелины. Кроме того, было заметно: этот человек чувствовал себя неловко. – Но также ясно и то, что капитан со временем возьмет себя в руки, наберется мужества и станет ухаживать за Анджелиной.

– Испытываю ли я сочувствие?… Полагаю, он заслуживает этого. Но поверьте: моего сочувствия он ни за что не захотел бы, да и вашего тоже.

– Вздор. Конечно, ему нужно мое сочувствие.

– Нет. Ни один мужчина не желает, чтобы его жалели. Ему не нужна ваша жалость. Только не это.

– Как вы смеете думать, что я жалею его? – с негодованием воскликнула Анджелина. – Вовсе нет!

– Жалеете. И я жалею. В этом зале нет человека, который бы не жалел его. Потому что жалость в природе человеческой.

– Нет-нет. – Анджелина энергично покачала головой. – Нет, все совсем не так.