Граф Калиостро

И уже потрескивают нагоревшие свечи, а в окне, за темными пустотами Невы, мигает тусклый фонарь над корабельной дамбой, когда застучат на лестнице красные каблуки графа Феникса.

Со сна граф кашляет и говорит хрипло. Всклокочена лысая голова, черными вихрями стоят волосы по краям лба, лицо одутловато и заспанно. Точно в римскую тогу, кутается граф в свой черный китайчатый балахон, прожженный бурыми пятнами алхимических жидкостей. Его желтый с красными запятыми чулок полуспущен. Сидя в креслах, он качает стоптанной туфлей, поеживает плечами и сердито зевает со звуком сиплым, собачьим.

– Исполнено ли задание мое?

– Прошу обождать, граф, – канцлер подымает очки на лоб. – Мой секретарь по случайности плеснул чернилами на лист, вам нужный.

Но Кривцов уже подает графу исписанные листы. Калиостро близоруко подносит их к глазам:

– Однако французские обозначения тут неразборчивы, – говорит он, шевеля густыми бровями так строго, что бакалавр тревожится: «А ну как приметит имя ее под сими мараньями?»

Но граф только фыркает и спешно свертывает листы в трубку.

– В подвал, signore, в подвал!

Госпожа из дорожного сундука

Различные шутки, загадки, древние агюфогсмы и Епиктитово нравоучение.

Заголовок в письмовнике Курганова

Багровеют угли под навесом кузнечного горна. Закоптели балки над неугасаемой свечой, пирамидой желтого воска, какую ставят на сорокауст в церквах, в поминовенье усопших.

В багровом сумраке поблескивают на дощатом столе стеклянные реторты в трехногих таганах. Пыточным колесом тычется из угла диск неуклюжей электрической машины. Колбы, причудливые щипцы, медные стопки расставлены на полках. Алхимический кабинет канцлера похож на аптеку и на подземную тюрьму. Металлически-кисло пахнут составы, тихо кипящие на огне. Воздух сухой и душный.

Бакалавр, повесив на крюк кафтан, засучив рукава рубахи, налегает крепко на поддувало.

Загудело. Струя огня пробежала по углям. Блеснули выпуклые бока склянок. Красновато озаренное лицо Елагина, – лоб собран в морщины, в багровых отблесках круги очков, – склонилось из тьмы к волшебным составам.

– Кипят… – шепчет канцлер торжественно.

В отсветах огня и скуластое лицо Калиостро, глаза сощурены в косые щелины. Отсвечивают волоски на пухлых руках. Перстень мага горит тяжко и сильно, как красный глаз зверя…

– Кавалер и брат, – шепчет Елагин. – Почему ты, показавший нам в один миг столько золота, добываешь его теперь в столь многих трудах?

– Для того, мой рыцарь, чтобы и вас научить тайне деланья золота… Однако сегодня я зван на куртаг к князю Потемкину – пора начинать… Но, мой рыцарь, – для троих тут тесно.

– Иду, иду… Да благословит Великий Строитель Вселенной труд искателя философского камня…

– Аминь. Прощайте, рыцарь, до утра…

Кривцов остается с магом с глазу на глаз. В душном подвале они еще не сказали друг другу ни слова. Великий маг, чудной кавалер в китайчатом черном халате, ставит сорокаустную свечу на стол. В ее неверном свете выступает пасмурное лицо мага, полузакрыты его глаза. Молча посапывая, он пересыпает, взвешивает на аптекарских весах, мешает многие свои порошки, от которых разливается в сухом воздуха сладковатый и горький запах корицы, миндаля и вербены. Тяжелеет голова бакалавра.

Плавно колышатся черные рукава Калиострова балахона. Маг щелкает табакеркой, чихает, фыркая по-кошачьи, пишет свинцовым карандашом, толчет. Звякают медные гирьки весов. Маг бормочет невнятно, маг заклинает…

От плавного колыхания его черных крыл мелькают в глазах бакалавра огненные змейки, Саламандры… «Саламандры, саламандры», – жмурится бакалавр.

– Огня! – сипло командуете маг. – Сильнее, огня!

Его багровое лицо склонилось над тигелем. Бурлят и брызгают кипящие составы. Из узких горлышек выкидывает пар.

– Довольно, я буду сливать.

Калиостро ловко подхватывает склянки с таганов, переносит на стол, он сливает все в горло большой колбы, кипящий сплав пронзительно визжит…

Грохнул вдруг выстрел, сверкнул огонь, маг сгинул в черном дыме.

– Лопнула! – Опаленное лицо Калиостро вынырнуло из дыма. – Это ты, ты!

Пылающие глаза метнулись на бакалавра, тот обмер. Но взгляд мага, скользнув, уставился в угол, где громоздится электрическая машина:

– Ты всегда, всегда мне мешаешь! – Калиостро затопал ногами, схватил скляницу, размахнулся, швырнул.

Гулко загремело. Бакалавр, трясясь, повис на поддувале.

Горшки, колбы, весы – со свистом ринулись в угол, стекла лопаются, звенят, как фейерверочные ракеты…

От бомбардировки Калиостро устал. Сопит, отирает рукавом лысину:

– Но я добуду, добьюсь тебя… Где записки?.. Элемент – С, элемент – М, зеленый Лев, Дева, Змей… Поддержать огонь на всю ночь! А я спешу, я зван к князю… Я вскоре вернусь.

И, подхватив полы халата, граф ныряет в подвальную Дверку.

– Убег? – Кривцов растерянно огляделся.

В щелине ставни пронесся голубоватый свет, страшно озарил ему лицо. Ударил громовый раскат.