Граф Кавур. Человек, который создал Италию

На следующий день документы были направлены в парламент. 3 февраля началось обсуждение конвенций в палате депутатов. Практически всю неделю шла бурная дискуссия. Столкнулись противоположные точки зрения. Брофферио доказывал, что договор не был ни «справедливым, ни национальным, ни полезным, ни необходимым». Пьемонт, по его мнению, должен заключать союзы с «народами, страдающими за свободу», — с Грецией, Польшей, Венгрией, французскими республиканцами, а не с деспотами[247].

Генерал Дурандо убежденно отстаивал необходимость участия в войне на стороне союзников. «Задумайтесь, — с жаром говорил он, — что в момент великого движения всей Европы, когда она открывает вам объятия, вы отталкиваете ее. Если вы остаетесь инертными, если объявляете политику нейтралитета, в которую никто не поверит, возможно, вы живете политически, но ваши сыновья или сыновья ваших сыновей умрут без чести у подножия Альп, и вместе с ними будут похоронены последние надежды Италии»[248].

Всесильный министр времен короля Карла Альберта граф Маргерита заявил, что документы противоречат интересам Пьемонта и традиционной политике Савойского дома. Против союза с Францией и Великобританией в деле войны с Россией выступил и старший брат Кавура.

Председатель комитета по международным делам Ланца поддержал проекты документов. Россия, по его мнению, угнетает народы, а ее победа стала бы триумфом полуварварского деспота над цивилизованным миром. Пьемонт должен связать свою судьбу с остальной Европой в момент огромных усилий, чтобы предотвратить эту катастрофу.

Три раза — 6, 7 и 9 февраля 1855 года — поднимался на трибуну глава кабинета министров, чтобы убедить депутатов поддержать присоединение Пьемонта к союзникам. Война, которая идет на востоке континента, по его мнению, имела глобальное значение. В результате ее царь мог занять Константинополь, а Черное море стать русским озером. Российский флот отправится в Средиземное море и столкнется с флотами и интересами Франции и Англии. Такое развитие событий будет равносильно отречению Пьемонта от его стремлений к будущему, потому что тогда королевство станет жертвой континентальных войн, которые с незапамятных времен стали проклятьем Италии.

Кавур отрицал, что Пьемонт был принужден к альянсу западными державами. Он отвергал нападки противников, которые утверждали, что правительство обещало уступить Савойю Франции. Чтобы развенчать миф о безопасном существовании, провозгласив нейтралитет, он напомнил депутатам о том, что случилось в Венеции в 1796 году, когда она надеялась спасти себя, оставаясь нейтральным государством, в то время как Бонапарт вытеснял австрийцев из Северной Италии.

На выпад о том, что глава правительства хочет привести Пьемонт к союзу с Австрией, Кавур ответил, что если в ходе событий их флаг окажется недалеко от австрийского, то это будет означать, что Австрия, а не Пьемонт изменила своим принципам. Для Пьемонта было бы определенно глупо отказаться от союза с западными державами, с чем было связано ее благополучие только потому, что Австрия увидела новый свет в своей внешней политике. Союз между Францией и Англией — «величайший факт в современной истории»[249].

Кавур доказывал, что сейчас Пьемонт идет цивилизованным путем, показывая всему миру, что сам выбирает свою дорогу и отстаивает общие ценности. Каким способом союзнические документы могут помочь в деле объединения Италии? Заговоры, мятежи и революции прошлого не только не приближали объединение страны, но и разоряли Италию, делая ее в глазах европейских народов менее достойной лучшей жизни. Настало время поднять престиж Италии, а ее народу встать вровень с передовыми народами. Долг пьемонтцев показать, что сыновья Италии умеют бороться как герои на полях славы. «И я уверен, — завершал 9 февраля свое выступление глава правительства, — что лавры, какие наши солдаты завоюют на Востоке, помогут будущей судьбе Италии больше, чем все люди, которые думали ее возродить декламациями и писаниями»[250].

На следующий день состоялась процедура голосования в палате депутатов, сначала поименная, а потом посредством бюллетеней. В первом случае за документы проголосовал 101 депутат, против — 60, а во втором: 95 — за и 64 — против[251]. В верхней палате обсуждение было менее ожесточенным. Результаты голосования показали, что 63 сенатора — за документы, а 27 — против[252].

Тем не менее союзный договор с Великобританией и Францией продолжал вызывать противоречивые мнения в обществе. Многие посчитали, что сардинская монархия предала дело Италии и отсылает своих лучших сыновей за пределы страны, а не мобилизует их на борьбу за национальные интересы.

4 марта 1855 года Пьемонт объявил войну Российской империи. Премьер-министр и министр иностранных дел Кавур послал официальное сообщение всем государствам с информацией об этом.