Граф Монте Кристо 1 часть

Albert de Morcerf to return to Paris, and Franz d'Epinay to pass a fortnight at Venice.	Альбер де Морсер возвратился в Париж, а Франц д'Эпине уехал на две недели в Венецию.
But, ere he entered his travelling carriage, Albert, fearing that his expected guest might forget the engagement he had entered into, placed in the care of a waiter at the hotel a card to be delivered to the Count of Monte Cristo, on which, beneath the name of Vicomte Albert de Morcerf, he had written in pencil-"27, Rue du Helder, on the 21st May, half-past ten A.M."	Но Альбер так боялся, чтобы его гость не забыл о назначенном свидании, что, садясь в экипаж, вручил слуге для передачи графу Монте-Кристо визитную карточку, на которой под словами "Виконт Альбер де Морсер" приписал карандашом: 21 мая, в половине одиннадцатого утра, улица Эльдер, 27.
Chapter 39.	Часть третья I.
The Guests.	Гости Альбера
In the house in the Rue du Helder, where Albert had invited the Count of Monte Cristo, everything was being prepared on the morning of the 21st of May to do honor to the occasion.	В доме на улице Эльдер, где виконт де Морсер, еще в Риме, назначил свидание графу Монте-Кристо, утром 21 мая шли приготовления к тому, чтобы достойно принять гостей.
Albert de Morcerf inhabited a pavilion situated at the corner of a large court, and directly opposite another building, in which were the servants' apartments.	Альбер жил в отдельном флигеле в углу большого двора, напротив здания, где помещались службы.
Two windows only of the pavilion faced the street; three other windows looked into the court, and two at the back into the garden.	Только два окна флигеля выходили на улицу; три других были обращены во двор, а остальные два -в сад.
Between the court and the garden, built in the heavy style of the imperial architecture, was the large and fashionable dwelling of the Count and Countess of Morcerf.	Между двором и садом возвышалось просторное и пышное обиталище графа и графини де Морсер, выстроенное в дурном вкусе наполеоновских времен.
A high wall surrounded the whole of the hotel, surmounted at intervals by vases filled with flowers, and broken in the centre by a large gate of gilded iron, which served as the carriage entrance. A small door, close to the lodge of the concierge, gave ingress and egress to the servants and masters when they were on foot.	Во всю ширину владения, вдоль улицы, тянулась ограда, увенчанная вазами с цветами и прорезанная посредине большими воротами из золоченых копий, служившими для парадных выездов; маленькая калитка, рядом с помещением привратника, предназначалась для служащих, а также для хозяев, когда они выходили из дому или возвращались домой пешком.
It was easy to discover that the delicate care of a mother, unwilling to part from her son, and yet aware that a young man of the viscount's age required the full exercise of his liberty, had chosen this habitation for Albert.	В выборе флигеля, отведенного Альберу, угадывалась нежная предусмотрительность матери, не желающей разлучаться с сыном, но понимающей, однако, что молодой человек его возраста нуждается в полной свободе.
There were not lacking, however, evidences of what we may call the intelligent egoism of a youth who is charmed with the indolent, careless life of an only son, and who lives as it were in a gilded cage.	С другой стороны, здесь сказывался и трезвый эгоизм виконта, любившего ту вольную праздную жизнь, которую ведут сыновья богатых родителей и которую ему золотили, как птице клетку.
By means of the two windows looking into the street, Albert could see all that passed; the sight of what is going on is necessary to young men, who always want to see the world traverse their horizon, even if that horizon is only a public thoroughfare.	Из окон, выходивших на улицу, Альбер мог наблюдать за внешним миром; ведь молодым людям необходимо, чтобы на их горизонте всегда мелькали хорошенькие женщины, хотя бы этот горизонт был всего только улицей.