Граф Сен-Жермен — тайны королей

меня в истинности распоряжений, полученных от Вас, о которых он сообщает

мне в своем письме, и которые, смею Вас уверить, не имеют и не должны иметь

ко мне никакого отношения. Барон Ворм вместе с бароном Бишопсвердером

могут засвидетельствовать честность и правомочность сделанного мною шага, давно назревшая необходимость которого, конечно же, ни в коем случае не

умаляет моего к Вам уважения и преданности. Щекотливость создавшегося

положения с самого начала обязала меня скрывать свои мотивы.

Я тороплюсь исполнить возложенные на меня в этих краях обязанности,

очень важные и не терпящие отлагательства, чтобы, завершив свои дела,

немедленно приехать к Вам, лучшему из принцев, встречи с которым я давно и

с нетерпением жду. Поскольку я уже имел честь быть представленным Вам,

монсеньор, смею надеяться на то, что в силу своей проницательности Вы

сумеете распознать во мне Вашего пылкого сторонника и простить меня за

неотложные дела.

Остаюсь, обязанный Вам, Ваш покорный слуга.

Граф Уэлдон. Лейпциг, 8 мая, 1777 год."

Свидетельство этого визита мы обнаруживаем и в письме саксонского

министра фон Ворма, являвшегося к тому же весьма искренним масоном и

розенкрейцером.

"Переписка между приором Элем и министром Вормом,

иначе называемым Фратером Сепулькро.

Гиммерн, 3 июня, 1777 года.

Cygne, по всей вероятности, отправляется не на Кипр, а в Англию...

Господин Сен-Жермен, главным образом, ради меня прибывает в Дрезден. Если

он решит не скрываться под каким-либо пышным и необычным титулом, то это

будет означать, что он не желает следовать нашим интересам, хотя человек он

весьма умудренный."12

Очевидно, ожидалось, что этот визит будет тайным. Это предположение

частично объясняет загадочность появления Сен-Жермена в Лейпциге и

Дрездене под именем графа Уэлдона. Согласно Каде де Гассикуру, наш мистик

являлся странствующим тамплиером, путешествовавшим от ложи к ложе с

целью установления и укрепления между ними духовных связей. Эту работу, как известно13, Сен-Жермен проводил для парижского отделения "Рыцарей

Храма". Результаты дальнейших исследований подтверждают тесные его связи

с "Asiatische Brader" или "Рыцарями Святого Иоанна-Евангелиста" из восточной

Европы, с "Ritter des Lichts" или с "Рыцарями Света" и многими другими

розенкрейцерскими обществами Австрии и Венгрии, а также с парижскими

"мартинистами".

12 Der Signatster. oder die enth"iillten s^ammtlichen sieben Grade der mystischen Freimaurerei,III.

pt. I (Berlin, 1804).

13 Cadet de Gassicourt, Le Tombeau de Jacques Molai,p.34 (Paris, 1793).

Согласно Элифасу Леви, он основал Орден Святого Иоахима, однако, это

заявление до сей поры не подтвердилось какими либо другими историческими

свидетельствами, хотя известно, что многие его последователи и ученики были

членами этого общества. Повсюду, в любом Ордене, в основе которого лежит

действительно мистическое учение, мы находим следы существенного влияния

этого таинственного Учителя. По этому случаю следует процитировать его

письмо графу Герцу в Веймар, где сообщается, что он

"...обещал посетить Ханау и встретиться с ландграфом Карлом в доме его

брата, чтобы разработать для него систему "Строгого Чина" — посвящения

Ордена Франкмасонов в аристократическом духе — в организации которого

граф очень заинтересован. Смею надеяться, что и Вас эта система не оставит

равнодушной."

А теперь приведем одно сообщение, которое как бы суммирует все

вышесказанное. Он взято нами из "Гартенляубе"14. По всей видимости, письма

являются подлинными, поскольку и текст свидетельств тоже не вызывает

сомнений, ибо информация, содержащаяся в этих письмах, имеет отношение к

масонской деятельности, которой активно занимался граф Сен-Жермен:

"Карл Август отправился к ландграфу Адольфу фон Гес-сен-

Филлиппшталь-Барфельскому. Сен-Жермен находился у него в гостях и в числе

прочих был представлен герцогу. За время разговора он успел очаровать своего

собеседника. После обеда герцог спросил своего радушного хозяина:

— Сколько лет графу?

— По этому поводу трудно что-нибудь утверждать с уверенностью, однако

нелегко опровергнуть тот факт, что граф знаком с некоторыми историческими

деталями, которые может знать только современник давно минувшей эпохи. В

Касселе, например, стало модным уважительно прислушиваться к его

заявлениям и ничему не удивляться. Граф известен своей ненавязчивостью и

искренностью; он — человек из хорошего общества, с которым все рады иметь

знакомство. Однако, его несколько недолюбливает глава нашего дома ландграф

Фридрих II, который называет Сен-Жермена утомительным моралистом. Он, во

всяком случае, состоит в весьма близких отношениях со многими людьми,

крайне влиятельными в делах многих государств, и оказывает огромнейшее

благоприятное влияние на остальных. Мой кузен, Ландграф Карл Гессенский

очень привязан к нему; оба они — искренние и ревностные масоны и сообща