Графиня де Монсоро

— Я сделал бы лучше, ваше высочество; я предупредил бы вас, что вашей чести грозит опасность.

— Послушай, Бюсси, — сказал герцог, снова обретая спокойствие, — ты понимаешь, мой милый, что я не оправдываюсь.

— И допускаете ошибку, ваше высочество: во всех случаях, когда затронута честь, вы не более чем дворянин.

— Ну хорошо, вот поэтому я и прошу тебя быть судьей господина де Монсоро.

— Меня?

— Да, тебя, и сказать мне: разве он не вел себя по отношению ко мне как предатель, вероломный предатель?

— По отношению к вам?

— Да, ко мне — ведь мои намерения были ему известны.

— А в намерения вашего высочества входило…

— Добиться расположения Дианы, я не отрицаю.

— Добиться расположения?

— Да, но ни в коем случае не прибегать к насилию.

— Таковы были ваши намерения, ваше высочество? — сказал Бюсси с иронической улыбкой.

— Несомненно, и эти намерения я сохранял до последней минуты, хотя господин де Монсоро возражал против них со всей убедительностью, на какую он способен.

— Ваше высочество! Что я слышу? Этот субъект подбивал вас обесчестить Диану?

— Да.

— Он давал вам такие советы?

— Он мне писал письма. Хочешь, я покажу тебе его письмо?

— О! — воскликнул Бюсси. — Возможно ли это?

— Подожди секунду, ты сам все увидишь.

И герцог бросился за шкатулкой, которая всегда находилась в его кабинете под охраной пажа, вынул оттуда письмо и протянул Бюсси.

— Читай! — сказал он. — Раз уж ты сомневаешься в слове твоего принца.

Бюсси с сомнением дрожащей рукой взял письмо и прочел:

“Монсеньер!

Пусть Ваше высочество успокоится: похищение пройдет беспрепятственно, так как сегодня вечером юная особа выезжает на неделю к тетке, которая живет в Людском замке. Я беру на себя все, и Вам не о чем беспокоиться. Ну, а девичьи слезы, поверьте мне, высохнут, как только девица окажется в присутствии Вашего высочества. А пока что… я действую… и нынче вечером… она будет в замке Боже.

Вашего высочества покорнейший слуга

Бриан де Монсоро”.

— Ну что ты на это скажешь? — спросил принц, после того как Бюсси дважды прочитал письмо.

— Скажу, что вам хорошо служат, ваше высочество.

— То есть, напротив, что меня предают.

— Да, верно, я забыл, что было потом.

— Обмануть меня! Мерзавец! Он заставил меня поверить в смерть женщины…

— … которую он у вас украл. Действительно, подлый поступок, — заметил Бюсси, не скрывая иронии. — Но у господина де Монсоро есть оправдание — он полюбил.

— Ты думаешь? — сказал принц с недоброй улыбкой.

— Проклятье! — ответил Бюсси. — По этому поводу у меня нет своего мнения. Я думаю так, если вы так думаете.

— Что бы ты сделал на моем месте? Нет, погоди, сначала расскажи, как действовал он.

— Он уверил отца молодой девушки в том, что вы были ее похитителем. Он предложил ему свои услуги и явился в замок Боже с письмом от барона де Меридора. Он приплыл в лодке под окна замка и увез с собой пленницу. А потом запер ее в том доме, который вы знаете, и запугиваниями вынудил сочетаться с ним браком.

— Разве это не подлое вероломство?! — вскричал герцог.

— Да, но прикрытое вашим собственным вероломством, — ответил Бюсси со своей обычной смелостью.

— Ах, Бюсси… Ты увидишь, как я умею мстить.

— Вам, мстить? Полноте, ваше высочество, вы не унизитесь до мести.

— Почему?

— Принцы не мстят — они карают. Вы обличите этого Монсоро в подлости, и вы его покараете.

— Каким образом?

— Сделав счастливой Диану де Меридор.

— Разве это в моих силах?

— Конечно.

— Ну а что можно сделать?

— Вернуть ей свободу.

— Ну-ка, объяснись.

— Нет ничего проще. Бракосочетание было насильственным, следовательно, оно недействительно.

— Ты прав.

— Прикажите расторгнуть брак, и вы поступите как настоящий дворянин и как благородный принц.

— Вот оно что! — сказал подозрительный принц. — Смотрите, какой пыл! Так ты и сам заинтересован в этом деле, Бюсси?

— Я-то? Да меньше всего на свете. Я заинтересован только в одном, ваше высочество, — чтобы про меня не могли сказать: вот Луи де Клермон, граф де Бюсси, который служит вероломному принцу и бесчестному человеку.

— Ну хорошо, посмотрим. Но как расторгнуть этот брак?

— Очень легко. Стоит только обратиться к отцу.

— Барону де Меридору?

— Да.

— Но ведь он в Анжу.

— Он здесь, ваше высочество, то есть в Париже.

— У тебя?

— Нет, возле своей дочери. Поговорите с ним, ваше высочество, пусть он поймет, что может рассчитывать на вас; пусть он увидит в вашем высочестве не того, кого он видел до сих пор, — не врага, а покровителя, и тогда он, ныне проклинающий ваше имя, будет вас благословлять как своего доброго гения.

— Это могущественный сеньор в своей округе, — сказал герцог, — и уверяют, что он пользуется большим влиянием во всей провинции.