Графиня фон Мален

А пик и копий так полковники для своих полков сами прикупят по надобности, как будут в городе. Единственное, что искал кавалер, были мушкеты. Но ни один из купцов такого товара не имел, хотя многие предлагали ему хорошие легкие аркебузы. Но Волкову они были без надобности. И поначалу он злился на то, что у дурней нет мушкетов, а потом, поразмышляв, стал даже радоваться. Огромный город Ланн слыл во всех окрестных землях главным оружейным и цехом, и рынком, и если тут нет мушкетов, то, значит, и спроса на них нет. Еще так никто и не понял, насколько это грозное оружие, а значит, и у горцев такого оружия не будет.

С этими мыслями генерал поехал домой обедать.

Глава 35

В огромной приемной зале дворца архиепископа люди, как всегда, были, а шума не было, все говорили тихо, ногами не топали и не шаркали, потому как за большим столом у дверей в зал аудиенций сидел человек весьма строгий. То был старый знакомец Волкова, старый его неприятель, канцлер его высокопреосвященства викарий брат Родерик.

Волков как вошел в зал, так сразу пошел к нему, а за ним, вызывающе гремя своими мечами и кавалерийскими сапожищами с каблуками, пошли два молодых человека – один из них Фейлинг, другой Хайнцхоффер, которого кавалер взял из-за внешности: он был высок, статен и широкоплеч. Волков же был в лучшей своей одежде, при новом мече с изящной гардой и богатыми ножнами, что он взял себе из трофеев в мужицком лагере. Он был хорош, все-таки на прием пришел, а на берете его черном сиял неестественно синим цветом сапфир в серебре, подарок императора.

Брат Родерик, хоть и не любил кавалера, из-за стола встал, кивнул ему без лишней учтивости.

– А, вот и вы, генерал. Брат Илларион за вас хлопотал.

Волков кивнул ему в ответ. А монах продолжал:

– Хорошо иметь влиятельных друзей при дворе. Одно их слово – и вы на приеме у архиепископа.

– Друзей хорошо иметь везде… – заметил кавалер тоном нейтральным и добавил: – Прошу вас доложить обо мне курфюрсту.

– У его высокопреосвященства проситель, надо будет подождать.

– Я подожду, но прошу вас немедля сообщить, что я прибыл, – настоял кавалер.

Приор поджал губы, изображая улыбку, и, не произнеся ни слова, открыл тяжелую дверь и скрылся за ней. И до десяти не успел бы сосчитать кавалер, как дверь распахнулась и тут же, почти в объятия его, из покоев выбежал монах. Кавалер сразу узнал его. То был его старый приятель, с кем они ездили в инквизицию, брат Николас.

Он был возбужден. Узнав Волкова, поздоровался и заговорил быстро:

– Господин, видно, вы в желаниях своих очень упорны.

– Почему вы так думаете? – осведомился Волков.

– Вчера вечером меня звал к себе отец Илларион, велел исполнять пост трехдневный, самый суровый, велел поститься на хлебе и воде и молиться сорок раз в день. А сегодня звал меня к себе сам архиепископ, разговоры со мной вел.

– И к чему же это все? – спросил Волков.

– Такой пост назначают перед рукоположением в сан, – многозначительно сказал монах. – Вот я и думаю, что это ваша затея удалась.

– А вы не рады? Епископом будете.

– Ох, уж и не знаю даже, этот чин по мне ли. Я же больше по инквизиции служил, а тут вон как… Интриги да политика…

– Вы мне будете там нужны, а интриговать научитесь быстро, умом вы не обделены. – Волков хотел что-то добавить, да тут дверь открылась, и появившийся брат Родерик сказал высокопарно:

– Генерал, его высокопреосвященство примет вас. – И отошел, пропуская кавалера.

Молодые люди, что были с генералом, по незнанию попытались идти следом, да викарий молча стал у них на пути с видом холодным: «Куда собрались? Вас не звали!» И они остались за дверью.

Его высокопреосвященство мало изменился с их последней встречи.

Он, увидав Волкова, начал тяжело вставать из кресла, с подушек, монахиня и лекарь его ему в том содействовали, а он уже издали говорил кавалеру, протягивая руки:

– Ну, иди сюда, сын мой, дай старику обнять тебя.

От него пахло благовониями, лекарствами и вином, а объятия его были еще весьма крепки.

– Рад, рад, что тебе доверили дело с мужиками, – говорил курфюрст, выпуская Волкова из объятий. – Кто же тебя пригласил туда?

– Старый мой знакомец жид Наум Коэн приезжал ко мне. Уговаривал.

– Знаю его, слуга императора и карман его. Значит, приехал он к тебе, наверняка привез золото, а ты и согласился?

– Я бы не согласился, да он привез от императора патент полковника, как тут устоять было?

– Ловкач он, ловкач, – говорил архиепископ, не выпуская руки кавалера. – Пойдем сядем, я долго стоять не могу, ноги мои опять распухли.

Курфюрст опустился в свое кресло, а молодой монах поставил для кавалера раскладной стул подле него.

– Ну, рассказывай, как было дело? – продолжал архиепископ. – Как побил мужиков, которых два года до тебя никто побить не мог, хотя были среди них люди, именитые в военном ремесле?