Графиня фон Мален

«Поганым ростовщикам?» Волков едва не улыбнулся, монах этим выражением выдал свое раздражение, свою неприязнь. Понятное дело, из его цепких пальцев утекло настоящее богатство. Можно было не сомневаться, что неприязнь эту брат Илларион испытывал не только к банкирам. «Ну и хорошо, не нужно было мне выкручивать руки с назначением епископа! Вымаливал у вас себе помощника, лоб от поклонов разбил, а вы в спеси лица отворачивали да руками разводили, пока не вытянули у меня все, что смогли. Чего ж вы теперь удивляетесь?»

Но злить монаха было неразумно. И он ответил:

– Большого секрета тут нет, предложили они мне чуть больше вашего, но предложили деньги вперед. Сразу. В том и вся моя корысть.

Монах кивнул: ясно. И продолжил:

– Кстати, архиепископ просил напомнить вам, что подданные его во Фринланде все еще недостаточно почтительны и чтобы вы вниманием своим их не оставляли.

– Не оставлю, – пообещал кавалер. – Еду туда прямо сейчас, придумаю, как еще их потревожить.

На том и раскланялись.

Волков вслед за своими телегами поехал к северным воротам. И думы его были печальны: «Раньше мое положение в Ланне было прочно. Теперь же зыбко. Впрочем, пока я побеждаю, это не должно меня тревожить». Он понял, что отныне не иметь ему здесь, в Ланне, убежища верного. Не простят ему алчные попы такой потери – потери серебра, которое они уже считали своим.

Глава 40

Волков собрал офицеров, и те принялись отчитываться ему о поступающем пополнении. Все шло хорошо, люди приходили неплохие, командиры распределяли их по ротам, но было видно, что офицеры не торопятся.

– Сегодня записал в полк еще семь десятков людей. Итого без арбалетчиков у меня девять с лишним сотен людей в трех ротах, – рапортовал Эберст. – Арбалетчиков еще сто двадцать два человека. Сейчас начну их новых командам и нашим построениям учить, чтобы свое место сразу понимали, за неделю обучу, они и обвыкнут. Полк, думаю, через недельку будет готов.

– У меня тоже пополнение хорошее, – говорил Брюнхвальд. – Людей под тысячу уже, это не считая тех, что с капитаном Рене конвоируют пленных, по той роте у меня данных нет. Арбалетчиков взяли восемьдесят шесть. Командир их человек, кажется, опытный.

Все эти арбалетчики были из Ланна, пришли одной корпорацией, со своим командиром. Волков этого командира видел и раньше, но хотел с ним пообщаться, познакомиться поближе, спросить, где бывал, что видел. Но с учетом того, что времени совсем не оставалось, кавалер уже не успевал.

– Сейчас же начну слаживание, – продолжал Брюнхвальд, – если у нас есть неделя, то за это время подтяну людей до надобного уровня. Барабанщики, трубачи есть.

Командир стрелков особой точностью не отличался.

– Людишки пришли неплохие. Даже со своим оружием некоторые, жаль, что мушкетов у них нет, одни аркебузки. Итого мушкетов у меня сто шесть будет, аркебуз штук двести или около того.

«Дурень уже и не помнит, что мне в прошлый раз говорил».

– Если есть неделя и порох, то я новонабранных научу стрелять рядами. Порох дадите, господин генерал? – попросил майор Роха. – Мне порох нужен: мушкеты новые, солдаты новые, нужно пристреляться, командирам приладиться к новым людям, к ротам, людишкам команды выучить.

– Без малого четыреста пятьдесят человек на хороших конях. Это вместе с теми двумя, что от вас пришли, господин генерал. – Майор фон Реддернауф на мгновение задумался, вспоминая имена. – Эрвин Хайнцхоффер и Конрад фон Тишель, кажется. Они будут юнкерами при опытных ротмистрах.

Капитан Кленк пожал плечами. Новых людей ему не прибыло, старых не растерял – как и Роха, он округлял цифры:

– Шесть сотен, как и было. Один помер от старой хвори, да и сам он был немолодой.

Инженер Шуберт сообщил, что набрал в саперы тридцать семь человек. Капитана Пруффа не было, видно, еще нанимал новых людей и разбирался с новой пушкой.

Пока офицеры говорили, генерал молчал, только кивал. Замечаний не высказывал, вопросов не задавал. Он слушал и обдумывал решение, а в голове уже складывался план. Дерзкий, даже вызывающий, но план, который мог стать успешным.

– Господа, – наконец начал он, – у нас нет недели. У нас даже дня лишнего нет. Даже часа. – Генерал достал письмо. – Вот что пишет капитан Дорфус. – И прочитал все то, что офицерам было нужно знать.

Как только он закончил чтение, полковник Эберст спросил:

– Полагаете, господин генерал, разгромить лагерь противника, пока он не сконцентрировал там все свои силы?

«Эберст не дурак, на лету все схватывает».

– Именно. Одной быстрой атакой от берега. От реки до лагеря всего полмили. Прямо с барж строиться в колонны, баталию не строить. Идти ночью, вернее, под утро, не дать им проснуться и построиться. Думаю, что за неделю они много людей в лагерь не соберут. Пока там меньше тысячи. Идем одним полком и стрелками, чтобы высадку не затягивать, иначе они прознают и приготовятся. Для того хватит десяти барж. Высадиться в темноте и к заре быть у лагеря.

– Дозволите высказать возражения? – начал Эберст.

– Для того и собрал вас.