Графиня Монте Карло

Он отошел от стеклянной балконной двери, взял со стола бутылку минеральной воды, налил на дно стакана и выплеснул на ковер себе под ноги. Потом наполнил стакан полностью и выпил воду мелкими глотками.

— Соленая у них икра: чую, что наша. Скорее всего тот левак с Темрюка, что мы полякам весной загнали.

— Дядя Костя!

— Что заладил? Я еще свою развлекуху не закончил. И потом, куда бежать? Все выходы из гостиницы наверняка перекрыты. И на этаже кто-нибудь пасется.

Саша подошел к двери, открыл и выглянул в коридор.

— Два качка стоят. Но я их в две секунды уложу. Через кухню уйдем, бросим «бентли», возьмем такси, заскочим за Аней и в Швейцарию!

— Отдохнем лучше, — предложил Шарманщиков, — все дела еще впереди. Ложись на диванчик, а я на кроватке вздремну. Хорошие таблетки ты дал: поллитра водки, если не больше, выпил, а ни в одном глазу.

Через два часа в дверь номера осторожно постучали. Сначала раздался женский голос, который что-то пролепетал на итальянском. А затем мужской, сказавший по-русски:

— Синьор, надо заменить постельное белье.

— Айн момент, — отозвался Константин Иванович и шепнул поднявшемуся с дивана Саше:

— Ну вот к нам и пришли приключения. Только ты потише себя веди, я толковать буду.

Шарманщиков зашел в туалетную комнату, повернул кран, потом, набрав в подставленные ладони холодную воду, плеснул на лицо. Вытерся полотенцем, подошел к дверям, повернул оставленный в замке ключ.

— Заходите, синьоры.

Если горничная и была за дверью, то ее попросили убирать номера на каком-нибудь другом этаже. В номер не спеша вошли двое мужчин с растопыренными руками, чтобы подчеркнуть необъятность своих грудных клеток, за ними проскочили молодой человек лет тридцати и пятидесятилетний синьор в шляпе.

Молодой человек был, судя по всему, переводчиком.

— Господа, — произнес он, выглядывая из-за культуристов, — вам велено передать, чтобы вы вернули то, что получили нечестным путем, и тогда сможете без затруднений уехать к себе на родину.

— Да пошел ты, — огрызнулся Саша.

Но Шарманщиков коснулся лацкана своего пиджака, потом коснулся пояса своих брюк и пригладил бровь. Но молодой человек, видимо, догадался, что это означает, и кивнул.

— Синьоры, — сказал переводчик, — не надо разыгрывать удивление: ваши помощники уже во всем сознались, они рассказали о сговоре и даже назвали сумму, которую вы им обещали передать в Швейцарии.

— Где язык учили? — спросил Константин Иванович.

— В Москве, — ответил итальянец, — я работал там. Впрочем, это неважно. Мы ждем ответа, а точнее — денег. За восемь дней вы получили от казино сто шестьдесят два миллиона четыреста тысяч франков. Мы хотим, чтобы вы их вернули.

Услышав слово «миллион», мужчина в шляпе произнес что-то по-итальянски.

— Синьор говорит, что четыреста тысяч мы вам можем подарить. А остальное верните.

— А если мы не сможем? — поинтересовался Константин Иванович.

— Если захотите, то сможете, — вздохнул переводчик и обернулся к человеку в шляпе.

А тот смотрел равнодушными глазами, изображая из себя важную персону.

— Мы сможем решить этот вопрос здесь, — тихо сказал переводчик, после того как «важная персона» выдавила из себя несколько слов, — мы применим силу, а не хотелось бы — Вы старый человек. Но бизнес есть бизнес, и каждый зарабатывает, как у него получается. У Вас не получилось. Четыреста тысяч франков — хорошие деньги. Через минуту Вы и их уже не получите.

— Мне нравится, когда на меня наезжают, — улыбнулся Константин Иванович, — Саша, достань чемодан.

Молодой человек отодвинул чемодан от стены, поставил его на центр комнаты, переводчик отступил, пропуская синьора в шляпе. Тот подошел к чемодану, и культуристы сделали по шагу вперед.

В этот момент Саша, стоявший вполоборота к этой троице, развернулся и ударил одного из качков в подбородок, тот, сделав пару шагов назад, опрокинулся на спину, подминая под себя переводчика. Тут же Саша толкнул ногой чемодан навстречу кинувшемуся к нему второму культуристу, а когда тот споткнулся и согнулся, нанес ему аперкот, после которого тот перелетел через подлокотник диванчика. Звякнула разбитая о стол бутылка с минералкой, и синьор в шляпе не успел даже удивиться, когда почувствовал, как русский старичок, обхватив его предплечьем за шею, приставил к горлу острый зубец расколотой бутылки.

— Но, синьор, но! — прошептало «важное лицо», глядя на потолок.

Шляпа его покатилась к балконной двери.

Тот что перевернулся через диванчик все еще лежал, а его напарник поднялся, вытаскивая из кобуры, висящей под мышкой, пистолет. К двери выхода жался испуганный переводчик.

— Скажи ему, чтобы убрал пушку, — приказал Шарманщиков, а увидев, что и второй, поднимаясь, лезет за пазуху, добавил:

— И этот тоже. Неужели они стрелять будут? Вы же проходили через холл, а там камеры видеонаблюдения.

Переводчик начал что-то быстро говорить, показывая головой на синьора без шляпы, оказавшегося в неудобном положении. Оба они наклонились и положили пистолеты себе под ноги.

— А теперь пусть они сядут на диван, — сказал Константин Иванович, — будем говорить.