Графиня по вызову

Маленькая божья коровка ползла вверх по тонкому стеблю цветка, ловко перебирая лапками. Рэм подставил на ее пути палец и, после того, как она перебралась на кожу, пересадил ее на мою обнаженную ногу. Какое-то время мы оба наблюдали за тем, как неугомонная божья коровка бежит сначала по голени, затем по коленке и, наконец, по бедру, то есть движется в том же направлении, что и недавно – пальцы Рэма. Ее лапки вызывали легкое ощущение щекотки. Красная спинка с черными точками двигалась по белой коже до тех пор, пока не подобралась слишком уж близко к запретной для нее зоне, после чего я повторила маневр Рэма, пересадила насекомое на палец, а затем подула. Выпустив крылышки, крохотное создание полетело над травой.

– Зачем ты это сделала? – возмутился Рэм.

– А почему бы нет? – отозвалась я.

– Это могло быть забавно.

Я фыркнула.

– Предпочитаю не пускать туда кого попало.

– Тоже верно.

Перестав следить за божьей коровкой, Рэм дотянулся до лежавшего под деревом красно-белого платья и повертел его в руках.

– Ну наконец-то, – довольно заявил он. – Я ждал этого с самого Дня Воина.

– Ничего, на следующий День Воина я придумаю что-нибудь другое, – пообещала я.

– Попробуй! – пригрозил он.

Я многообещающе улыбнулась, тем самым давая понять, что угрозы мне не страшны.

Эпилог 2 (Два месяца спустя…)

– Ну что же, ты признаешь, что очень сильно провинился? – грозно спросила я и для пущего эффекта ударила плеткой по краю кровати. Та жалобно скрипнула.

Рэм был как никогда сосредоточен, изо всех сил стараясь сохранить серьезное выражение лица. Он возлежал на кровати почти полностью обнаженный и выглядел соблазнительно и беззащитно. Из одежды присутствовала исключительно потрепанная набедренная повязка, из рук вон плохо прикрывавшая то, что ей полагалось прикрывать. Набедренную повязку я лично вырезала из старой простыни, а потом долго и тщательно приводила в как можно более жалкий вид.

Над своим нарядом я тоже потрудилась как следует. На мне была надета черная обтягивающая камиза, черные чулки и черные перчатки. Плюс туфли того же цвета на высоком каблуке. И, наконец, завершающий штрих – та самая плетка-многохвостка. Я очень долго выбирала ее в лавке и довела до белого каления беднягу торговца, расспрашивая его, останутся ли на теле следы от ударов и точно ли этой плеткой никто раньше не пользовался (а то вдруг она переносит какую-нибудь заразу). В итоге у торговца, когда я уходила, дергался глаз; я же, возвратившись домой, долго вымачивала «хвосты» в дезинфицирующем растворе, в результате чего плеть, кажется, стала совсем жесткой.

Вообще-то я и костюм Рэма хотела сделать более основательным, но он уперся и наотрез отказался надевать с любовью подобранный мною ошейник. На все мои уговоры заявил только, что, судя по запаху, он будет не первым, кто пользуется этим ошейником, и что его предшественник вполне может передать новому владельцу пару-тройку блох.

– Нет, не признаю! – воскликнул Рэм, поднимая голову. – И вообще, я требую адвоката!

– Адвоката? – растерянно переспросила я. Что-то не припомню в таких играх подобного сюжетного поворота. – Что ж, я, конечно, могу пригласить кого-нибудь на роль адвоката, – решила пойти навстречу мужу я. – Думаю, Арман не станет возражать. Позвать?

– Нет, – поспешил пойти на попятный Рэм. – Не нужен нам адвокат. Так и быть, согласен признать свою вину.

– Вот и отлично. Стало быть, ты признаешь себя виновным в том, что целовался с фрейлиной Лидии Кальво в присутствии своей жены?

– Тогда еще не жены! – уточнил Рэм.

– Позвать адвоката?

– Ладно, жены, – поправился он.

– Отлично. За это, как ты сам понимаешь, тебе придется получить суровое наказание. Такое, какого ты не забудешь никогда в жизни.

Кстати сказать, именно во время общения с фрейлинами Лидии у меня возникла эта идея. Одна из них обмолвилась о том, что Рэму не повредила бы порка. Я решила принять это замечание как указание к действию.

Я взмахнула плетью. Начала опускать руку… И замерла, нахмурившись. Рэм перехватил мою руку прежде, чем веревки коснулись его груди.

– Это еще как понимать? – опешила я.

– Как оборону, – объяснил Рэм.

– Какую, ко всем чертям, оборону?! – воскликнула я. – Мы же договорились!

– Ах да, – покаянно проговорил Рэм. – Извини. Я чисто автоматически. Больше не буду. – И он демонстративно схватился правой рукой за прут в изголовье кровати. – Продолжай.

Я прикрыла глаза, снова входя в образ.

– Итак, ты сильно пожалеешь о своем поведении! И навсегда запомнишь сегодняшний урок!

Я снова замахнулась. Левая рука Рэма вновь своевременно перехватила плетку.

– Ну, знаешь, это уже ни в какие ворота не лезет! – рассердилась я.

– Ох, извини! – Рэм покаянно хлопнул себя рукой по лбу. – Я машинально. Это инстинкт, понимаешь?

– Ты не мог бы ненадолго придержать свои инстинкты при себе? – рассвирепела я.

Так тщательно подготавливавшееся развлечение грозило бесславно сорваться.

– Вообще-то я думал, что некоторые мои инстинкты тебе по вкусу, – заметил Рэм, указывая на ту часть своего тела, которую так плохо скрывала набедренная повязка.