Графоман

Василий Петрович покупал каждый выпуск коммерческого журнала, читал всё, что там публиковалось, и, наконец, пришел к выводу, что его работы ничуть не хуже. Тогда он собрался духом и решил обратиться в редакцию коммерческого журнала. Пошёл он туда не сразу, его постоянно мучили сомнения, ведь никто из его знакомых литераторов города в коммерческом журнале не публиковался. На вопрос о том, почему Вы не печатаете свои работы в коммерческом литературном журнале, обычно отвечали неопределенно, сопровождая ответ вялым взмахом руки, и только один из поэтов однажды сказал:

— Литература и коммерция — понятия разные, не всегда коммерческая литература является литературой, я имею ввиду всевозможные современные детективы и триллеры, дамские романы и прочие вещи, пользующиеся спросом у современного читателя.

— Но ведь в коммерческом журнале печатают и серьезных авторов современности, и классиков, — попытался возразить Василий Петрович.

— Да, печатают, но это уже известные имена, известные всему миру, и если кто-то попробует уличить редакцию в том, что они увлекаются конъюнктурой, то редактор возразит: «Вот, мол, и классиков печатаем, и известных писателей современности». Учтите, Василий Петрович, литература и бизнес — это разные вещи, разбогатеть на литературном поприще удавалось немногим, даже гении жили в бедности. Если хотите заработать на литературе, то Вам нужно забыть о том, о чем Вы пишете или хотите писать, докажите редактору, что можете сочинять лихие истории, которые заинтересуют читателя, пусть даже в Ваших сочинениях не будет ни грамма литературы, заключите с ним договор и будете пахать на него всю жизнь, Вы сможете заработать деньги, но навсегда забудете, что такое литература.

Василий Петрович подумал, что в этом, наверное, есть смысл, но в редакцию коммерческого литературного журнала всё-таки решил пойти. Женщина среднего возраста, с аккуратной прической, с гладкой, хорошо ухоженной кожей лица постоянной посетительницы косметических салонов мило улыбнулась Василию Петровичу и спросила, чем может ему помочь. Василий Петрович изложил суть своей просьбы, женщина с той же милой улыбкой приняла его сочинения и сказала, что редакция непременно в самое ближайшее время рассмотрит его работы и сообщит своё решение по электронной почте на адрес, указанный автором.

Василий Петрович ждал, он ежедневно посматривал почту, но письма из редакции литературного коммерческого журнала не было, и лишь через полтора месяца пришел краткий ответ, суть которого заключалась в том, что редакцию работы Василия Петровича не заинтересовали. Не заинтересовали. И всё. Никаких объяснений. Василий Петрович что-то подобное и ожидал, но ему не давал покоя вопрос: в чем же причина отказа? В слабости работ или в том, что тема их не соответствует тематике журнала? И он вновь отправился в редакцию.

Его встретила та же женщина, с той же милой улыбкой, и вежливо поинтересовалась о цели его визита.

— Да-да-да, помню! — ответила она на его вопрос по поводу мнения редакции о его работах. — Кажется, ответ Вам уже был отправлен, сейчас посмотрю.

Она стала искать в компьютерной базе ответ, и вскоре сообщила:

— Ах, вот.

Она прочла тот же текст, который Василий Петрович уже получил по электронной почте.

— Вы почту свою проверяли? — спросила она.

— Да, конечно, ответ я получил, но мне хотелось бы уточнить, в чем причина отказа?

— Редакция вправе не сообщать причину, — ответила она.

— Я понимаю, я просто хочу знать, для себя, в чем недостатки моих работ.

— Если Вы хотите заказать рецензию на Ваши работы, это можно, но учтите, услуга эта платная.

— Нет-нет, мне не надо рецензии, я просто хочу услышать Ваше мнение, неофициально, так сказать, — Василий Петрович, немного смущаясь, протянул даме шоколадку.

Она улыбнулась, поправила рукой прическу.

— Ну, если неофициально, то я скажу так, работы Ваши ничуть не хуже тех, что мы публикуем, но герои Ваших рассказов живут в своем, далеком от наших реалий мире. Нам нужны работы на злобу дня. Скажите, ну какое дело нашему читателю до Ваших пиратов, капитанов, прекрасных дам? Мы живем в другом мире. Пишите злободневные рассказы.

— Злободневные? — переспросил Василий Петрович. — Скажите, а почему нужно писать именно на злобу дня, не на доброту, а на злобу?

Она рассмеялась.

— Это просто устойчивое словосочетание, идиома, значение его не мотивируется составляющими словами, ну, так принято говорить, «на злобу дня», ни о какой злобе речи нет.

— Вы, как филолог, прекрасно понимаете, что немотивированных словосочетаний не бывает. И появилось оно не случайно, ведь не говорят же: «на доброту дня», а говорят именно «на злобу». Кому-то очень нужно, чтобы мир наш выглядел злобным и лживым, и именно эта идиома побуждает пишущих отражать негатив нашей жизни.

Я не хочу писать на злобу дня,

Хочу писать на доброту, на радость,

Но пресса нам подсовывает гадость,

Чтоб жили мы, судьбу свою кляня.

— Интересная мысль, — ответила она и снова засмеялась, — Вам бы философские трактаты писать. Вот если бы Ваши рассказы были написаны в средние века, тогда…