Графоманка

- С ней сложности возникли непредвиденные, - кашлянул Миша. -  Слишком принципиальная оказалась цыпа,  возымела обратный эффект. Граф на этой волне неожиданно усилил контроль. Вся шелупонь теперь вплоть до бухгалтерии на цырлах бегает, портки роняя. Уже недели две никому продыху не даёт. Даже щипачи добровольно не работают на центральном рынке… Альянс перетряхивает, аудит какой-то левый нанял. Мутно всё.

Докладчик ворчал, а Лера чувствовала, как между лопатками собирается липкая испарина.

Разговор, видимо, зашёл в тупик и надолго. Новодворская начала водить глазами в поисках выхода из него незамеченной. В обе стороны коридора бежать примерно одинаково. Но лучше это делать обратно, в сторону лифта. Спуститься. Пройти через камбуз и таможню в белом, (правда, мзды больше не было). Присоединиться к мероприятию, как ни в чем не бывало. А потом рассказать все Глебу. Как можно быстрее. План отличный. Так она бы и поступила, если бы диалог не повернул к кульминации.

- Убрать? - произнес шеф после паузы. - И на ГСМ.

«Кого убрать? Куда убрать?»

- Подставимся, - возразил несмело Миша. - Он и так стал осторожным, охрану усилил.

- Кристинка куда смотрит?

- Лярва эта булки расслабила, - философски изрёк слуга слуги народа. - Я сказал, чтобы не слезала с него мёртвой петлей. Как раз сейчас пошла катать ему шары на бильярде…

- До конца следующей недели тебе срок, - нетерпеливо перебило его начальство. - Закроешь финансовые вопросы Альясна, тебя самого приземлят. Охнуть не успеешь.  Так что, в твоих интересах успеть убедить его поступить правильно. Документы должны быть у меня не позднее четверга. Ты знаешь, какие там бабки зависнут в случае невыполнения обязательств. Все присядем. Времена грядут…

У Леры ноги стали, как ленточки, пошли волной, переходящей в крупную рябь. Какой план? Какой «бежать»? Она и шагу ступить не могла. Но, как известно из Стивена Кинга, ни что так не заправляет двигатель адреналином, как тихий скрип двери в том конце тёмного коридора, куда надо было бы бежать каких-то пять минут назад. Теперь туда дороги, скорее всего, не было.

Лера сняла туфли и, задрав подол платья «до самых до окраин», рванула мухой, прежде, чем невысокая, коренастая тень  позади материализуется в Рудимента.

Добежала до ближайшей развилки. В этом замке каждому коридору и проходу нужно было дать названия, как проспектам и улицам города. Видимо, хозяева о чём-то таком догадывались, обеспечив перекрёстки табличками из желтого металла с гравировкой. Впереди проулка, согласно указателю, призывно светились  витражи высоких двустворчатых дверей бильярдной.  Лера полетела на них, как беспечное хрупкое насекомое на абажур.

Да, теперь Новодворская поняла: женщиной становиться очень больно. Но не там, где должно бы по всем законам анатомии, а гораздо выше - в сердце. Оно оплавлялось в жгучей боли, как восковая валентинка, стоило только представить, как Кристина катает Графу шары. И как он облизывается при этом. А Лера знала об этой его привычке. Сама несколько раз видела.

Вот сейчас, как никогда кстати пришлось вспомнить, что для Новодворской профессиональное всегда было важнее личного. Отринув всякие сантименты, жалость к себе, задушив рвущиеся из груди эмфазы и нажать на дверную ручку… Казалось бы, так просто. Но она не могла. Она же никаким дустом не вытравит потом эту гадость из памяти! Зато несчастная, задёрганная запятая обретёт покой, уступив законное место твёрдой точке. И никто не посмеет ее остановить. У Новодворской будет железобетонный, не подлежащий обжалованию повод послать Графа и любые его предложения к черту!

- Ты… сука, продолжаешь вынюхивать, шкура газетная, - процедил кто-то над ухом.

Ее что-то оторвало от двери, чья-то грубая лапа перекрыла разом и доступ кислорода и выход звукам. Одна туфля выпала из подмышки и покатилась, глухо стукнувшись о косяк витражной двери. Заорать бы протестующе что есть мочи, но из-под сдавившей нос и рот, воняющей каким-то мазутом лапы, просачивалось только бесполезное  мычание и хрипы. Воздуха катастрофически не хватало. Тело не слушалось. Организм судорожно искал альтернативные источники кислородного питания. Сознание отказывалось выдавать варианты спасения, сложив полномочия на глубинные, первобытные  инстинкты. А они велели ей изо всех сил брыкать босыми ногами, елозить пятками по настилу и пытаться укусить противную ладонь.

Не зря у Леры язык не поворачивался назвать подобные гламурные оргии светскими мероприятиями! Что-то такое, по ее глубокому убеждению, обязательно на них и происходило. Уже одним своим присутствием в этом террариуме каждый рискует стать кормом для кого-то, кто гораздо сильнее, наглее и гаже.

- Граф тебя объездил, говорят? - клокотал в ухо кто-то и Лера догадывалась - кто. -  А приструнить забыл? Да ты не ерзай. Глеб всегда всем делится со мной. Он мне должен.

Позади что-то щёлкнуло, скрипнуло, однако Лера так сильно пыхтела, стараясь мычать погромче и не сразу сообразила, что напавший втаскивает ее в какую-то комнату.