Графские развалины

Кравцов ехал в Царское Село, в больницу. Ада собиралась на этот день в город и попросила подбросить до Павловского вокзала. Кравцов даже обрадовался — из головы не выходил утренний визит.

Он мысленно ругал себя за неосторожность и глупость — как мог оставить спящую девушку в незапертом вагончике? Помнил, что голова Чака появилась при запертых дверях и включенной сигнализации, — и всё равно ругал.

Догадки Козыря — еще недавно казавшиеся идеей-фикс — воспринимались сейчас в ином свете… Теперь этот маньяк — Сашок? кто-то другой? — знает про Аделину. И Бог ведает, что взбредет ему в голову. Каким станет третье предупреждение? Что означает сегодняшнее послание, он понял без всяких поясняющих надписей… А пары вооруженных охранников у Кравцова не было.

С Пинегиным же встретиться стоило немедленно. Неожиданно выяснилось, что история с развалинами и получившим ОЧМТ студентом (Кравцов все больше склонялся к мысли, что выпавший из стены кирпич здесь ни при чем) спуталась в один клубок с похождениями любителя ампутировать головы. Потому что Кравцов после находки фотографии — как что-то его толкнуло — проверил сохранность записей Валентина.

ТЕТРАДЬ ПРОПАЛА.

Возле компьютера лежал ворох всевозможных бумаг — черновики, блокноты с набросками мелькнувших идей. И дневник Пинегина. Всё осталось в целости. Исчез только дневник.

Аделине он ничего не сказал. И стал лучше понимать Козыря, так старавшегося избавить Наташу от этой истории…

— Ты не слишком торопишься? — спросила Ада, когда они проезжали мимо ВИРа. — Минут двадцать есть лишних? Тогда давай доедем до Поповки…

— Не тороплюсь… — Кравцов свернул с шоссе. — А в чем проблема?

— В Дане. Очень, знаешь ли, проблемный ребенок. Вы ведь познакомились? Значит, имеешь некоторое представление об этом молодом человеке. Сегодняшнюю ночь он вознамерился провести в пещере. В засаде — ни больше ни меньше. Я запретила, но проконтролировать не смогла, — зашла на стакан чая к одному писателю… Боюсь, что он до сих пор там, в своей засаде. Я позвонила — дома его утром не застала.

— У вас стоит телефон? — удивился Кравцов, частных абонентов в Спасовке почти не было. Потом он удивился еще больше: — Что за пещера? Нет тут никаких пещер…

По его воспоминаниям, никаких пещер в округе действительно не имелось. Вроде бы давным-давно неподалеку, в Антропшино, добывали песчаник — вырыли небольшие шахты с подъемными устройствами, и штольни растянулись достаточно обширными катакомбами. Но много десятилетий назад все пришедшие в запустение и ставшие опасными шахты завалили взрывами, и даже вездесущие мальчишки не могли отыскать входы в старые выработки…

Аделина ответила на вопросы в строгой последовательности:

— Мы живем в Торпедо, в доме тетки — извини за тот ночной розыгрыш, так что пользуемся всеми благами цивилизации, как белые люди. А пещера тут есть — по слухам, неподалеку от моста, — ты просто не знал, наверное… Сейчас увидишь.

Но раньше они увидели Даню — в компании еще с двумя мальчишками и двумя девчонками. Те с другой стороны приближались к мосту через речку Поповку. По всему судя, несносный ребенок сестру таки послушался — и отправился к пещере утром, напрямую, проселком через поля.

Честно говоря, появление Ады и Кравцова не обрадовало Даню. Говоря еще честнее, ночевал он дома вовсе не оттого, что преисполнился вдруг почтением к старшей сестре и её запретам. Но трое из их пятерки не смогли выбраться на ночь из дома — сказывалось более чем позднее возвращение после коллективного заплыва. А пойти вдвоем с Алькой выживать из пещеры урода, так напугавшего Васька, Даня не рискнул. Все-таки девчонка, хоть и боевая, кто знает, как дело повернется… Решили разобраться с незваным жильцом с утра пораньше.

— На какого зверя засада? — спросил Кравцов, поздоровавшись с компанией.

Даня почесал затылок рогаткой, которую нес в руках. С большим сомнением посмотрел на сестру, оставшуюся в салоне «Антилопы»…

Но ответил.

— С мечо-о-о-м?! — Кравцов замер и уже почти не слышал, что говорит Вася-Пещерник, взявший слово и сбивчиво повествующий о своих злоключениях.

В голове, мешая друг другу, метались незаконченные мысли: …вот где у него лежка, я-то думал, в каком нежилом доме… ребятам туда нельзя… черт, ружье осталось в вагончике… уйдет, ведь уйдет… монтировка? хм-м-м…

— Пойду туда я, — отрывисто, командным голосом сказал Кравцов. Так, пожалуй, он не говорил с самого увольнения в запас. — Вы остаетесь здесь. Рогатку дай мне.

Пожалуй, это оптимальный вариант. С Даниным оружием он уже освоился и убедился — на близком расстоянии стальной шарик ударит ничуть не хуже пистолетной пули.

На Даню командный тон особого впечатления не произвел. И с метательным орудием он расстаться не спешил. Пожал плечами:

— Идите. А вы знаете, куда?

Кравцов не знал. Сошлись на том, что пойдут вместе, но в пещеру ребята не полезут. Свое оружие Даня не отдал, предложил воспользоваться Женькиным, снайпер из той все равно никудышный, — как выяснилось, вся компания была вооружена однотипными металлическими рогатками.