Гракх Бабёф и заговор «равных»

Также к манипуляциям следует отнести планы Бабёфа использовать для достижения своих целей эмоции, страсти, инстинкты людей - причем, совершенно не те, которые были бы поощряемы в коммунистическом обществе. Так, в документах повстанческого штаба мелькает мысль о том, что профессиональных военных можно будет привлечь, посулив им возможность добычи{406}. В день восстания хорошо было разгневать народ и «предупредить у него всякую рефлексию»; убийства должностных лиц тоже будут полезны, так как сделают восстание бесповоротным{407}. Первым, кто явится под знамена восстания в его начале, предполагалось раздать деньги: они уже были выделены окружным агентам{408}.

Кем же были эти агенты?

3.2. «Рабочие лошадки»: агенты в округах Парижа

Агенты по округам составляли второй, если идти от центра к периферии, уровень заговора. Всего их было 12, по четыре парижские секции на каждого:

• 1 округ (секции Тюильри, Пик, Елисейских полей, Республики) - Н. Морель, юрист, ранее секретарь Комитета общей безопасности, затем сотрудник «Плебейского оратора» Антонеля;

• 2 округ (секции предместья Монмартр, Мельничного Холма, Монблан, Лепелетье) - Бодман, будущий соратник Буонарроти по тайным обществам времен Империи и Реставрации;

• 3 округ (секции Пуассоньер, Брута, Май, Общественного договора) - К. Менесье, деятель секционного движения, один из администраторов парижской полиции при якобинской диктатуре;

• 4 округ (секции Рынков, Музея, Французских гвардейцев, Хлебного рынка) - М. Буэн, изготовитель чулок и колпаков, мировой судья секции Рынков;

• 5 округ (секции Бонди, Севера, Бон-Нувель, Бон-Консей) - А. Гилем, бывший почтовый служащий из Лиона, участник парижских весенних восстаний 1795 г.;

• 6 округ (секции Друзей Родины, Тампль, Гравилье, Ломбар) - К. Фике, архитектор, также администратор полиции при якобинцах, один из организаторов восстания 1 прериаля;

• 7 округ (секции Арси, Прав человека, Вооруженного человека, Единения) - П. Ф. Парис; один из комиссаров революционной армии;

• 8 округ (секции Кенз-Вен, Неделимости, Попенкур, Монтрей) - Ж.-Б. Казен, инспектор артиллерии Арсенала, бывший кондитер;

• 9 округ (секции Сите, Арсенала, Верности, Братства) - А. Дерэ, тоже кондитер, бывший комиссар секции Арсенала;

• 10 округ (секции Инвалидов, Единства, Гренельского фонтана, Запада) - Ж.Ж. Пьеррон, секретарь суда этого округа;

• 11 округ (секции Люксембург, Терм, Нового моста, Французского театра) - Ж. Бодсон, художник, эбертист во II году и член Электорального клуба в III году

• 12 округ (секции Пантеона, Финистер, Ботанического сада, Обсерватории) - Ж. Моруа, секретарь секции Финистер при якобинской диктатуре, такой нищий, что вынужден был заниматься торговлей потерянными вещами{409}.

Из соображений конспирации агенты не должны были знать лично членов Директории и общались с ними через специального связного - Ж.Б. Дидье. Так, уже после ареста, на допросе, отвечая на вопрос, с кем он переписывался все эти дни, Моруа ответит, что не знал этого и пояснит: в районе 10 или 12 жерминаля неизвестный в гражданском передал ему запечатанный пакет, где были инструкции на восьми страницах и назначение на должность агента, скрепленное красной сургучной печатью, на которой Моруа разобрал слова «общественное спасение». Ему пришлись по душе принципы, на которых были основаны инструкции, и назначение он принял{410}. Агент восьмого округа Казен также показал на допросе, что узнал о плане Тайной директории только 12 жерминаля, в тот день, когда получил инструкции{411}. Пьеррон был назначен позже других, 8 флореаля, меньше чем за две недели до ареста бабувистов; его порекомендовал Буэн, до этого же представителя заговорщиков в десятом округе не было; документов, свидетельствующих о сколько-нибудь активной деятельности Пьеррона, до нас не дошло{412}. В то же время сам Буэн был давним другом Бабёфа, у которого, как мы помним, тот одно время квартировал; с Бодсоном вождя равных также связывали близкие отношения и переписка. Таким образом, в роли агентов могли выступать как «полноценные» сподвижники, единомышленники Гракха, так и люди, не являвшиеся таковыми ранее, и даже, можно сказать, случайные.

До нас дошли написанные Бабёфом инструкции для агентов. Их можно разделить на общие - циркуляры, рассылавшиеся по всем двенадцати округам, и частные - инструкции, адресованные какому- либо конкретному агенту и часто являющиеся ответами на его отчеты. Помимо прямого назначения эти документы выполняли и агитационную функцию: руководитель движения не забывал о важности внутренней пропаганды, описывая в каждом циркуляре успехи повстанцев и плачевное состояние властей{413}.