Гракх Бабёф и заговор «равных»

По сообщению Шьяппы, бабувистские брошюры продолжали выходить на протяжении всего лета 1796 г., женщины по-прежнему раздавали их в казармах, но открыто объявить себя последователем Бабёфа никто не решался{633}. Информацию о массовой раздаче бабувистских листовок у ворот Сен-Мартен и на мосту Нотр-Дам в конце мая 1796 г. удалось найти Роузу{634}.

Автором одной из таких брошюр был Ф. Лепелетье, попытавшийся оправдать заговорщиков и защитить принципы равенства от критики{635}. Другую - «Фракции и партии, конспирации и заговоры; о нынешнем заговоре» - издал Паш. По мнению Буонарроти, он был единственным, кто открыто защищал в печати дело и принципы «равных»{636}.

Если верить Шьяппе, в конце мая группа бабувистов попыталась поднять бунт в мастерской Сент-Элизабет на улице Тампль. Люди, назвавшие себя восставшими предместьями Марсель и Антуан, попытались увлечь за собой работниц этих мастерских, шивших солдатские рюкзаки. В последующие дни газеты сообщали о найденных рядом с местом событий флаге с надписью «Место сбора плебейской армии № 1» и плакатах со словами: «Конституция 1793 года. Свобода, Равенство, Общее счастье»{637}. Когда несколько дней спустя в Республиканской типографии началась забастовка, Директория квалифицировала ее как «заговор против конституционного правительства», видимо, тоже приняв за дело рук «равных»{638}.

В начале лета 1796 г. агенты Директории также сообщали о нелегальных собраниях, участники которых могли быть идейно близки к бабувистам. Так, 27 мая появилась информация о сборищах «анархистов» в кафе Мадлен в предместье Сент-Оноре. По словам агентов, эти люди конспирировали в пользу Конституции 1793 г.{639} 4 июня поступило сообщение о четырех революционных комитетах, расположенных в районе Рынка, предместьях Сен-Марсо и Сен-Жермен и на Монмартре. По словам полицейских, на руках повстанцев имелось 20 000 ружей{640}.

Роуз считал что, роль лидера организации после ареста Бабёфа перешла к Казену{641}. Видимо, это мнение основано на том, что Казен - единственный из видных участников заговора, о деятельности которого после ареста Бабёфа сохранились сведения. 9 июня на улице Верт (Сент-Антуанское предместье) он, пытаясь объединить силы бабувистов, организовал секретное собрание делегатов от разных округов Парижа. В донесении агента Лимудена сообщается о многолюдном сборище, участники которого были в гражданском, но с саблями. Гражданин Казен, «весьма дурной субъект», читал им сочинения Бабёфа и его защитников{642}. Вскоре после этого Казен был арестован.

1 июля имел место еще один инцидент, который должен был насторожить власти. В этот день произошли беспорядки на рынке, участники которых принялись продавать продукты по назначенным ими самими ценам, но делали это, по сообщениям прессы, «в интересах факции анархистов». В толпе были слышны профессиональные ораторы, которые поносили Директорию и пытались настроить солдат в пользу Друэ и Бабёфа{643}. Сложно сказать, была ли эта спланированная попытка освободить заключенных или просто стихийные волнения.

Существует интересная версия о проявлении бабувистской активности в конце лета 1796 г. По словам Шьяппы, в ночь с 27 на 28 августа бабувисты инсценировали демонстрацию роялистов в надежде испугать республиканцев и поднять волну демократического движения. Они шли по городу, взрывали петарды и выкрикивали «Да здравствует король!» Успеха эта акция не возымела{644}. К сожалению, книга Шьяппы не отличается хорошим справочным аппаратом, и поэтому установить, какой источник позволил историку сделать однозначный вывод о бабувистском характере этой демонстрации, не представляется возможным. Любопытно, что Бреон в своем отчете охарактеризовал этот инцидент как «новые поползновения роялизма или анархии, или первого и второй вместе взятых»{645}: он не только не видел принципиальной для правительства разницы между указанными группировками, но и допускал их союз. Развернувшаяся в обществе дискуссия о том, была ли демонстрация устроена левыми и правыми, может служить еще одной иллюстрацией того, насколько двусмысленной и неопределенной выглядела позиция бабувистов на французской политической сцене и в глазах общественного мнения.