Грамматика цивилизаций

Короче говоря, Средние века с их медленно развивающейся экономической реальностью вновь вдохнули жизнь (если предположить, что она когда-нибудь здесь затухала) в географическое и человеческое разнообразие Индии. Причем это разнообразие размножалось подобно «тропической растительности»; оно стало одной их основных характерных особенностей индуизма, который оставил в наследство современной Индии то обилие языков, которое сейчас так ей мешает. Но за всеми этими различиями нужно видеть очевидное усиление религиозного и культурного единства.

2. Единство, обусловленное синкретизмом браминов.

В странах Северной Индии индуизм стал религиозной системой, которую брамины создали из элементов ведийских и постведийских верований, из усваиваемых веками неарийских элементов и из множества особых местных культов, взятых на вооружение религией, которая хотела все вобрать в себя.

Какова была роль Южной Индии в медленном процессе становления новой религии? Понемногу Юг приходил на смену Северу в политике, искусстве, а также в разработке религиозного учения. Деканское плоскогорье явило миру в период с VII по XII в. наиболее совершенные и достойные восхищения образцы искусства (классическое и изящное искусство Паллавов, характерное для храмов Махабалипурама; необузданное и превосходное искусство Эллоры; лиричное и чувственное искусство Конарака). Заметим кстати, что еще до появления этих художественных и архитектурных шедевров Южная Индия дала миру двух последних крупнейших индийских философов: Шанкара и Рамануджа.

Индуизм под тысячами различных имен проповедовал единого милосердного и спасительного бога, который охотно позволяет себе поклоняться. Видимость менялась, но сущность нет. Традиционная религиозность взяла реванш над буддизмом и джайнизмом, предварительно заимствовав у них заповеди чистоты, отказа от насилия и даже вегетарианство. Но главное заключалось в том, что отныне они объяснялись и на понятном народу языке.

Индуизм пришел к признанию сосуществования трех основных «верховных» богов: Брахма — создатель мира (именно ему воздавались «литературные почести»); Вишну — охранитель мира; Шива — разрушитель. Одновременно разделяемые и неразделяемые. Роль Высшего существа заключалась в том, чтобы быть провидением для людей. Таким образом объяснялись «приходы на землю» Вишны (аватара), под которыми подразумевались его перевоплощения, необходимые для поддержания мира на земле. Он преображался то в рыбу, то в черепаху, то в огромного кабана, то в человека-льва, то представал — девятая аватара — в облике Будды (буддизм тем самым интегрировался и существующую религиозную систему). Шива, разрушитель, идентифицировался со «смертью, со временем, с тем, что уносит (Хара)». Как и Вишну, он зачастую передавал свои полномочия богиням. На юге Индии он представал мужем королевской дочери («той, у которой глаза рыбы»).

Невозможно углубляться далее в эту чрезмерно богатую мифологию, общую идею которой может дать книга Циммера Мифы и символы в искусстве и цивилизации Индии (1951). Мы не имеем также возможности подробно остановиться на ритуале молитв и жертвоприношений, на культе мертвых, на обряде сжигания, соблюдаемом по сей день большинством индуистов (земле придают только тела детей и аскетов), на длительных и сложных церемониях бракосочетаний. Что касается обрядов, то Индия была и остается в этом вопросе весьма консервативной.

Индия в XIV в.

На этом рисунке представлены основные пути и политические разграничения (на крайнем Юге обозначен эфемерный Мадурский султанат, созданный в 1335 г.)

Главной проблемой для верующего остается его освобождение от земного существования: достигнет ли он рая «по солнечным лучам» в случае благоприятного суждения или же будет осужден на пребывание в аду — в любом случае его будущее не обеспечивается решением, санкционирующим его грехи или компенсирующим его добродетели. Душа его обязательно перевоплотится согласно воле судьбы. Но благодаря молитвам, обрядам, посещению святых мест или талисманам человек может избежать своей кармы, т. е. процесса перевоплощения. Тогда он будет «освобожден». Речь идет здесь о негативном освобождении, принципиально отличном от буддистского пути к духовному освобождению, которое требует очищения и личной аскезы, отказа от святости.