Грань

– Да, – задумчиво сказала Светлана, – О тщеславии Константина наслышаны даже за пределами нашей губернии. Красота, созданная им, и ему принадлежащая, должна быть идеальной, чтобы ни у кого и в мыслях не было то, что граф в чем-то несовершенен. Одного не могу понять, как такой эстет может таить в себе столько жестокости?

– Все, достаточно! – вмешался Андрей, –  Арина завтра уезжает, и я не хочу больше ни секунды тратить наше время на разговоры о Константине!

– Хорошо, – согласилась Светлана, но позвольте только задать вам последний вопрос, как вы себе представляете свое будущее, я имею в виду как ты, Андрей собираешься сообщить Константину о своих отношениях со Ариной ведь рано или поздно тебе все равно придется это сделать.

– Я все улажу, – коротко ответил Андрей. –  Единственное, что меня заботит на сегодняшний день, так это родители Арины. Как им все объяснить?

– Ты мог бы просто заплатить барину и забрать их, объяснив не хваткой рабочих рук, – предложила Светлана, – Хотя, Николай Иванович наверняка сопоставит факт твоего знакомства с Константином и опасность быть разоблаченным родителями Арины и приложит все силы, чтобы не их допустить отъезда.

– Хорошая идея, – приободрился Андрей разумным предложением сестры, – А если он спросит, почему я выбрал именно эту семью, то можно сослаться на то, что они первые, кого я встретил в деревне.

Обсудив свои планы, хозяева и гостья разошлись по своим комнатам. Арина переоделась, открыла окно,  и, погасив свечу, легла в постель, укрывшись одеялом. «Как дальше жить?» – думала она, – «Сколько пройдет времени до того момента, когда Андрей объяснится с Константином, и чем все это закончится». Внезапно дверь приоткрылась, и в темноте послышались тихие шаги.

– Арина, ты не спишь? – шепотом спросил Андрей.

– Нет, я жду тебя. Как я могу уснуть, зная, что сегодня наш последний вечер?

– Не говори так, сегодня наша последняя тайная встреча, и совсем скоро нам не нужно будет скрываться.

– Я очень хочу, чтобы так и было.

– Поверь, так и будет, не позже чем на балу у Злотникова мы будем вместе, не скрывая своих отношений.

Под ом ночи, в объятиях любимого человека, забываются все проблемы и невзгоды. Все заботящее днем, уходит в неведомые дали вместе с солнцем. Превращаются в ничто ограничения и моральные запреты. Жизнь влюбленных набирает обороты и усиливает чувства. И именно благодаря трепету влюбленных сердец, ночь становится еще более таинственной и чарующей. Она раскрепощает, помогая быть самим собой, дарит блаженные мгновения и приносит забвение. Ночь лечит душевные раны. Но наступает рассвет и обостряется чувство тоски и беспокойства, гнетущие проблемы и заботы снова дают знать о себе. День бередит душевные раны, и возвращает к реальности.

На рассвете Андрей не стал будить Арину во избежании мучительного расставания. Поцеловав ее в щеку, он решительно оседлал своего жеребца, и помчался исполнять желание своей возлюбленной. Подъехав к барской усадьбе, он обратился к женщине, развешивающей только что постиранное белье:

– День добрый! Николай Иванович дома?

Женщина, приветливо улыбнувшись, приятному молодому человеку, ответила:

– Да, зайдите в дом, кто-нибудь из слуг вас к нему проводит.

Но Андрей внезапно переменил свое решение, и решил сперва увидеться с родителями Арины, и предупредить их о своем намерении забрать их с собой.

– А вы случайно не знаете, как мне найти Ольгу и Григория Соловьевых?

Лицо женщины стало серьезным, и она, не скрывая своего любопытства, спросила, со свойственной деревенским жителям прямотой:

– А зачем они вам?

– Разговор у меня к ним есть, так вы знаете, где их дом?

Женщина, ничего не ответив, лишь махнула рукой в направлении их жилища, и демонстративно продолжила заниматься своим делом, явно обидевшись, на то, что ее любопытство осталось неудовлетворенным. Андрей, еле сдерживая смех умиления над непосредственностью простого народа, где-то в глубине души почувствовал легкий укол совести.

– Спасибо вам за помощь, примите от меня в благодарность за ваше беспокойство маленький подарок, – сказал Андрей, и протянул женщине несколько монет, за что та поклонилась и, забыв о белье, представила, как в воскресенье поедет на ярмарку за нарядами и гостинцами.

Андрей подошел к калитке, и, вглядываясь в окна низкой и дряхлой избушки, представил как его Арина, нет, Танечка, милое и нежное дитя, на рассвете спешит на службу к барину, а вечером пропалывает огород, идет за водой, кормит животных… В душе что-то неприятно защемило от мысли, что крестьянские, по сути, дети не видят  и не знают детства. Едва они твердо встанут на неокрепшие  ножки, как тут же познают тяжелое бремя физического труда.

– Барин, вы к кому? – тихо спросила женщина, вышедшая из избушки. Едва лишь взглянув на нее, Андрей понял, что это мать Арины, те же черты лица, те же голубые глаза.

– Вы Ольга? – спросил Андрей, украдкой рассматривая хрупкую фигурку крестьянки, одетую скромно, но опрятно.

– Да, я. А что случилось? – в голосе женщины послышались тревожные нотки.