Грань бездны

– Твоя настоящая проблема в том, что тебя очень легко вывести из себя, – не согласился я. – Чем враг и пользуется, а ты ему в этом потакаешь. И раз уж ты сам признался, что я способен на тебя влиять, задумайся, кто помог тебе сегодня не поддаться на вражескую уловку. И кто вчера отговорил тебя от заведомого самоубийства. Ты отличный воин, Убби, но порой ведешь себя, извини за прямоту, словно безмозглый, задиристый юнец. И это в твои-то без пяти минут почтенные годы! Просто удивительно, как при твоей вспыльчивости ты до сих пор жив и разгуливаешь по Атлантике.

– Но-но, Проныра, попридержи коней! – пригрозил мне наемник. – Хорошенько подумай, прежде чем продолжать. Последний из тех, кто пытался учить меня жизни и после этого выжил сам, был мой отец. Так что если желаешь давать мне советы, пускай сначала твой авторитет дорастет в моих глазах до авторитета Эйнара Сандаварга!.. Хм, вот опять то же дерьмо: ты назвал меня безмозглым, а я даже не двинул тебе по шее. Нет, с этой болезнью надо срочно что-то делать, а иначе она меня скоро доконает… Как там, кстати, дела у твоей женщины? Что-то она мешкает. Пойдем-ка проведаем, может, ей нужна помощь…

Наша помощь потребовалась Долорес лишь тогда, когда пришел черед тащить собранный ею дельтаплан на стартовую площадку. Делать это на сбивающем с ног ветру было муторно и неудобно. Едва мы вышли из-под защиты палубных надстроек, как ветер накинулся на нас с такой яростью, будто давно выгадывал момент, чтобы отобрать нашу единственную надежду на спасение. Ничего у него, само собой, не вышло – мы крепко держали летательный аппарат за крылья. И сколько стихия ни надрывалась, справиться с нами троими ей оказалось не под силу.

Однако сейчас нам следовало беспокоиться не о ветре, а о Прыгающем Камне и его братьях. За время, пока мы несли дельтаплан, с них слетело их наигранное равнодушие, и когда мы вновь подошли к амфитеатру – на сей раз все вместе, включая Физза, – они уже поджидали нас, хмурые и сосредоточенные. За оружие, правда, не хватались, но по их лицам сразу становилось понятно: дело до драки может дойти в любой момент.

– В чем проблема, Ханбир? – осведомился Убби, отпуская крыло, за которое он нес дельтаплан, и снимая висевший на плече кистень. – Или ты спросонок перепутал хранителя Чистого Пламени, господина Физза, с одним из тех диких зверей, которые якобы нам тут угрожают?

Идея захватить с собой оставленного на страже наших вещей ящера принадлежала Сандаваргу. Он слышал, что у крылатого народа фосфоресцирующие животные возведены в не меньший культ, чем у северян. Это означало, что покаянцы, надумай они метать в нас ножи и сюрикены, будут бояться попасть в священного зверя, что давало нам пусть незначительное, но преимущество. Знающий о своей особой роли, варан-броненосец вышагивал впереди нас с гордо задранной мордой, а вингорцев встретил громким угрожающим шипением. Которое, впрочем, все равно не заставило их уступить нам дорогу.

– Мы выражаем почтение господину хранителю Чистого Пламени и очень сожалеем, что он участвует в вашем святотатстве, – ответил Прыгающий Камень, решительно сверкнув глазами. – Разве тебе неведомо, Сандаварг, что согласно обычаю этих гор летать на крыльях, не освященных в храме Солнца, здесь дозволено одним лишь птицам?

– Никогда не слышал о подобной традиции, – молвил Убби. – Но даже если ты не врешь, полагаю, для нас, как и для птиц, тоже можно сделать исключение. Их крылья не похожи на ваши, наши – тоже. Вот и пускай Солнце само рассудит, достойна ли эта Бескрылая женщина летать. И само покарает ее за дерзость, если его это оскорбит. А теперь уйди, не мешай. Как встретим змея-колосса или стаю гиен, так сразу вам свистнем.

– Солнце уже все решило! – Хладнокровие начало изменять Ханбиру, а на его прежде непроницаемом лице заиграли желваки. – Иначе оно не поставило бы нас – своих преданных слуг – на пути святотатцев! Вам не осквернить чистоту ветра этими уродливыми крыльями! Выбирайте: или вы сами уничтожите их, или за вас это сделаем мы! И, видит Солнце, будем совершенно правы!..

Что ни говори, а эти ребята и впрямь не одну собаку съели на провокациях. Вингорцы ничуть не сомневались, что мы откажемся разрушить собственными руками нашу единственную надежду и все как один встанем на ее защиту. Или, согласно их логике, воспрепятствуем свершению солнцеугодного дела. За что нас должна немедля постигнуть суровая и неотвратимая кара. Прыгающему Камню не удалось спровоцировать Сандаварга пустить в ход оружие обычным оскорблением. Но покаянец быстро нашел новый, более действенный способ, загоняющий нас в безвыходное положение. Как и вчера, мы опять подчинялись воле хозяев гор, только на сей раз они заставляли нас не отступать, а, наоборот, ввязываться в драку.