Грань человечности

— Теоретически. Кристалл настроен на обязательное наличие подключения к носителю. Но есть способ обойти правила. Или это просто ошибка.

— Есть еще подобные случаи?

— Нет. Больше вообще ничего необычного.

— Тогда стоит проверить, а потом уже вернемся к проблеме твоего ремонта.

Альтер начал двигаться в сторону мусорного кольца, огибая его по широкой дуге. Через некоторое время Серафиму стало понятно, что их целью являются останки большого космического корабля. Когда-то он был сравним по размеру с современным человеческим крейсером. Судя по всему, сейчас от него осталось не больше половины, да и та выглядела ужасно. Аккуратно маневрируя между обломками, они приблизились к тому, что раньше служило ходовым мостиком разрушенного корабля. Когда-то эта надстройка возвышалась над сигаровидным корпусом, но сейчас осела на него грудой расплавленного металла.

— Только не говори, что нам надо туда.

— Не стану. Ты сам догадался.

— Это будет непросто, — медленно произнес Серафим. — Все сплавилось, и входов не видно, придется делать дыру в обшивке.

— Слишком энергозатратно. Корабль покрыт прочной броней

— Он тебе знаком?

— Подтверждаю. Перед нами Эгида. Один из трех военных кораблей интеграторов. Самый крупный из них.

Серафим на минуту задумался, представив, что перенесли жители Конструкта. Здесь произошла, в отличие от Рубикона, настоящая бойня. И разрушенный флагман интеграторов был тому подтверждением.

— Знаешь, где мы можем пристыковаться?

— Внутренний ангар частично уцелел. Даже если шлюз закрыт, у нас есть коды доступа.

— Да уж, придется мне снова бродить по разрушенному космолету. Надеюсь, хотя бы тут обойдется без сюрпризов.

Ангар располагался в центре Эгиды, поэтому, как и предполагал Алтер, частично сохранился. Створки посадочного шлюза были выбиты изнутри, и ES-155–1 без проблем пролетел внутрь, где благополучно прикрепился к полу. Просторный и пустой ангар казался бесконечно большим из-за звезд, заглядывающих через прожженные в обшивке дыры. Противоположная же его часть отсутствовала напрочь. Там открывался потрясающий вид на Конструкт: темный каменный шар искрился светом, отраженным бесчисленными мертвыми городами из стекла и металла.

— Командир, дальше ты сам. На Эгиде работает резервное питание. Я открою все двери и составлю маршрут.

— Ты будешь тут ждать?

— Подтверждаю. Здесь функционирует оборудование для диагностики. Проверю свое состояние.

— Ну хоть что-то хорошее за последнее время. Тогда займись этим и будь на связи.

Оставив Алтера проводить техническое самообслуживание, Серафим поспешил вглубь Эгиды. Корабль был очень большим и запутанным, поэтому постоянно приходилось сверяться со схемой. И результаты сканирования, и собственные ощущения Стрельцова говорили, что корабль полностью вымер. Все, что могло неожиданно взорваться или упасть на голову, уже давно это сделало. Здесь не осталось опасностей, из-за чего путешествие Серафима стало похоже на прогулку по какому-нибудь музею или даже гробнице.

Примерно на середине маршрута на связь вышел Алтер, голос которого едва заметно дрожал.

— Командир, нужно разрешение на расширенную диагностику. Не могу начать самостоятельно.

Перед взглядом Серафима всплыл запрос в текстовой форме, который он быстро пробежал глазами и подтвердил.

— У тебя там все в порядке?

— Не совсем. Я не закончил. Еще смогу быть полезным. Не беспокойся об этом. Тебе сейчас лучше не отвлекаться.

Стрельцов от такого ответа только больше забеспокоился, но все-таки решил последовать совету помощника и продолжил идти дальше. Он беспрепятственно проходил отсек за отсеком, пока не наткнулся на закрытую дверь. И это не было ошибкой Алтера, просто оплавленные створки сварились между собой. В арсенале трансформаций Серафима имелось много полезного, в том числе и дисковая пила с твердосплавными зубьями. Дверь не выглядела слишком прочной, но было неизвестно, сколько таких препятствий окажется впереди. Стрельцов не хотел разом растратить всю ранее накопленную энергию, поэтому выбрал более экономичный инструмент. Взрывчатку он тоже пока приберег. Неизвестно, когда снова появиться возможность подзарядиться и пополнить запасы. В итоге за пару минут Серафим достаточно ослабил конструкцию и мощным ударом ноги вмиг расчистил проход.

В этой части корабля все оказалось поджарено, поэтому ему пришлось еще несколько раз прорезать себе путь. Дольше всего продержалась последняя и самая массивная дверь, ведущая на ходовой мостик Эгиды. Здесь Серафиму потребовалось устроить небольшой взрыв. За дверью находился бесформенный желоб, который раньше был лестницей наверх. Тем не менее хватило места, чтобы пробраться дальше. Внутри Стрельцов впервые встретил останки погибших интеграторов, для которых корабль на самом деле стал гробницей. Судя по всему, тут был эпицентр термического воздействия, расплавившего многие отсеки позади. В разбросанных повсюду металлических сталагмитах едва можно было узнать бывших членов экипажа. От их застывших фигур тянулись в разные стороны дорожки черной сажи.