Грань желания

— Если бы ты только знала, до какой степени мне надоела эта бездарная рефлексия! — сердито воскликнул Хилим. Марина поняла, что он снова имеет в виду не ее конкретно, а весь род человеческий. И обиделась — за братьев по крови. Ведь не в рефлексии дело!

— Ты же такой догадливый, Хилим, неужели не понял простой вещи?! Если Ролан сейчас бросит Инессу, а я — тебя, то мы уже не будем нужны ни сами себе, ни друг другу!

Проговорив это все, Марина в ожидании уставилась на Хилима: ну, смейся теперь! называй дурочкой! Однако тот не засмеялся…

— Ты была бы права — если бы можно было считать Инессу порядочной женщиной, а ее семью счастливым союзом.

— А разве это не так?! — ошарашено протянула Марина.

— Конечно, нет. Инесса вовсе не порядочная женщина, — цинично ответил Хилим. — Она находится в роли порядочной, это верно. Но на самом деле страстей в ней хватит на цыганский табор!

Марина искренне пыталась понять — и не понимала! Какая разница, что творится в душе этой бывшей трактирной подавальщицы?..

— Представь себе на минуточку, — усмехнулся Хилим, — что не Ролан бросил Инессу, а она оставила семью и сбежала… ну, скажем, со мной? Или еще с кем-то? Ей есть с кем убежать, ты не сомневайся!

Марина остолбенела:

— Ты… серьезно?

Хилим невозмутимо кивнул и ехидно уточнил:

— Надеюсь, в этом случае обойдется без напряжения совести? Или я опять чего-то не учитываю?

Марина честно попыталась представить себе, как Инесса бросает Ролана, и тот остается с детьми… Но это значит, что тут же к нему переедет тетя Слава, а потом…

— Все равно. Если Ролан женится на мне, ему это даром не пройдет!

Хилим с демонстративным страданием возвел глаза к небесам:

— О, это бестолковое племя! Можете вы хоть на что-то взглянуть больше чем с одной стороны?! Элементарно: у Ролана сейчас серьезный конфликт с партнером, самое время, забрать назад свой пай и без сожалений уехать…

По инерции Марина продолжала возражать:

— Разве можно вот так просто взять и уехать, куда глаза глядят?!

— А почему нет? — резонно спросил Хилим. — Глаза есть, дороги есть — что еще надо? Продав дом, он вполне может позволить себе переехать куда угодно, хоть в столицу, хоть на побережье!

Невольно Марина вспомнила, как Ролан уговаривал ее поступать в Школу танцев. Как бесшабашно похожи были аргументы! «Почему бы и нет? Или ты состаришься за четыре года?» Не состарилась конечно — но прошедшие четыре года настолько их изменили…

— Однако Ролан не жалеет, что уговорил тебя, — парировал Хилим.

— Нет, — улыбнулась Марина, — не жалеет…

— Тем более не пожалеет, если и сам сменит образ жизни, — кивнул Хилим. — О том и речь… Погоди-ка!

Он вдруг запнулся и торопливо зашарил в кармане. Достал зеркальце-индикатор — и, хотя солнце светило вовсю, а занавески на веранде были совсем тонкие, Марина успела увидеть в глубине зеркального стекла угасающий красный отблеск.

— Что это??? — взвизгнула Марина, вскакивая.

Хилим не ответил, всматриваясь в зеркало, не веря своим глазам. Потом медленно, чужим голосом, проговорил:

— Будь добра, повтори свою последнюю фразу!

— Не жалеет… — дрожащим голосом начала Марина. — Ролан… не жалеет… что уговорил меня в Школу танцев…

Мгновенно потяжелевшее зеркало грозно полыхнуло красным! Хилим напрягся, стараясь ощутить врага — но не уловил ничего необычного…

Неужели…

— Я боюсь!!! — пронзительно прошептала Марина.

Хилим вздрогнул на ее отчаянный беззвучный крик.

— Не бойся, — заговорил он медленно, стараясь не взволновать ее, — Архелия здесь нет… сейчас нет. Он был… давно. И… нет, это просто невероятно! И тем не менее, — голос Хилима дрогнул, выдавая глубокое потрясение. — Я, конечно, уточню, когда придет Ролан, но уже сейчас практически уверен, что именно Архелий спровадил тебя в Школу!

Марина не хотела верить своим ушам. Архелий? Четыре года назад? Но зачем? Если бы она своими глазами не видела свет в зеркале… Да, но ведь даже Ролан ей только советовал, она сама решала!

Или не сама? Неужели все это время она только думала, что действует и выбирает, а на самом деле была лишь игрушкой в чужих… руках? или что там у саламандров, лапы? Еще лучше — в чужих грязных лапах! Или не она, а Ролан?! Или сразу оба?..

— Я боюсь! — снова воскликнула она, но теперь в ее голосе было куда больше возмущения, чем страха.

— Теперь-то чего бояться? — раздраженно откликнулся Хилим. — Самое страшное позади… далеко позади! — он вдруг невнятно выругался.

Марина испуганно смотрела на него, не понимая.

— Самое страшное, — мрачно заговорил Хилим, — произошло четыре года назад! Ты еще не поняла? — вдруг взорвался он. — Твоя поездка в Школу и была самым страшным! Страшнее, чем схватка с саламандром! Впрочем, извини, — тут же сник он. — Ты-то сама здесь ни при чем, лицо страдательное… если не пострадательное. Но черт возьми, — снова вскочил он, — как он мог рассчитать такое???

— Кто он? Архелий? — осторожно спросила Марина.