Гранатовый дом

Дома дед, как обычно, сидел на крыльце и вырезал какую-то очередную поделку. Я сел рядом и стал смотреть. Я мог сидеть так часами. С дедом всегда было интересно говорить. Вырезая, он мог рассказывать мне какие-то сказки либо разговаривать обо всем. О чем мы только ни говорили! О луне и звездах, о морских прибоях и старых кладбищах, о горах и ветре…

В тот день дед рассказывал мне старинную легенду о великом воине, который после смерти стал горой, потому что умер непобедимым.

— А почему никто не смог его победить? — допытывался я.

— Потому, что воин знал очень важное правило, — улыбнулся дед. — Врагам нельзя показывать свой страх. Чтобы ни приготовили тебе враги, их необходимо встречать с улыбкой.

— Глупости! — не понимал я. — Но это же страшно, когда на тебя нападают! Зачем улыбаться?

— Чтобы их обезоружить. Бесстрашие — это тоже оружие. А станет ли трус улыбаться перед лицом смерти?

Мне было это непонятно, и я хотел еще расспросить, но… Из-за деревьев показались солдаты.

Это были всадники на лошадях. Шестеро. Они въехали во двор. Копыта лошадей процокали по каменным плитам. Один из всадников спешился.

Я вскочил на ноги. Из-за угла дома появилась встревоженная мама, руки ее были в мыльной пене. И тогда я увидел лицо деда. Он улыбался. Он улыбался, глядя на них!

Спешившийся всадник, командир отряда, принялся читать приказ. Я не разбирал всех слов. Он читал долго, делая какие-то непонятные паузы.

Потом помню, как мать подбежала к ним, как схватила деда за плечи, как все время повторяла: «Нет! Это неправда! Неправда!..»

Дед положил недоделанную игрушку на крыльцо и поднялся. Поднимался он тяжело, у него были больные ноги. Командир отряда надел на него наручники.

Я закричал. Рванулся вперед. Мама крепко схватила меня, пытаясь удержать. Слезы хлынули из моих глаз. Помню, что я даже не кричал, а выл, словно сумасшедший.

Один из всадников продел веревку в наручники деда и привязал к лошади, заставив идти за собой. Лошади двинулись с места.

Дед пытался идти вслед, но у него были больные ноги. Он мог только очень медленно ковылять, причем по ровной дороге. А всадники уже выехали со двора и поскакали… Пару шагов — и дед упал, тело его перевернулось и рухнуло. Лошадь потащила его по камням… Я вырвался из рук матери.