Гранд-отель «Европа»

— Отличный вопрос! — снова похвалил Стеф. — Очень разные. Необитаемый остров в основном пользуется спросом у групп, у менеджеров, которые хотят организовать тимбилдинг, типа того. И у желающих похудеть, вроде весонаблюдателей, знаете? А остальные туры кто только не заказывает. В прошлом году наш сценарий «Плот в океане» выбрали муж и жена, которые хотели таким образом разобраться в отношениях. Мы еще подумали: как бы это не кончилось плохо! Но для нас клиент — царь и бог. А у них потом родился ребенок. Зачатый на нашем плоту. Они нам открытку прислали. Разве не круть?

Я спросил, бывают ли у них несчастные случаи.

— Критический вопрос! — возрадовался Стеф. — Очень хорошо! Не имею ничего против. Как вам сказать, конечно, кое-что случается. Змеиные укусы, там, и тому подобное. Одному из участников нашей программы «Экстрим в Арктике: научная экспедиция» пришлось ампутировать отмороженную ступню. Но знаете что? Если бы на наших турах никогда ничего не случалось, они не были бы опасными, а опасность — это то, чего ищут наши клиенты. Ведь мы предлагаем аутентичный опыт. В этом наша сила. А какой аутентичный опыт без риска? Как вам такой ответ?

4

— Ну и бредятина! — сказал я Марко. — Я и не подозревал, что такое бывает. Но конечно, бывает! Если бы я хорошенько подумал, мог бы сам изобрести нечто подобное. Вот только перенести это на телеэкран тебе, мне кажется, будет непросто. Этому чудику нужно дать слово. То, как он говорит, уже само по себе невероятно. Но вообще хорошо бы нам поснимать на том необитаемом острове.

Марко молчал. Он не отрывал взгляда от дороги, просто сидел и смотрел перед собой, как порой делал и без руля, прозрачный и неуловимый, словно водяной дух. Ни одному из нас не хотелось затягивать пребывание в Алмере, и мы, выехав из города, двинулись в сторону амстердамского шоссе.

— Но может, нам и удастся договориться о том, чтобы там поснимать, — предположил я. — Наш новый друг Стеф, похоже, ничего не имеет против рекламы. Может, получится так ему это преподнести? Что же ты молчишь, Марко?

— Мне жаль, что я зря потратил твое ценное время, затащив тебя сюда, — сказал Марко. — Если бы ты не настоял, я бы этого не сделал.

— Да что ты, Марко, это же великолепный материал! По-моему, здесь мы видим — в экстремальной форме — отчаянное стремление к аутентичности, которое, по сути, является движущей силой почти всех видов туризма. Люди отправляются в путешествие, чтобы увидеть нечто настоящее или — еще лучше — испытать и почувствовать нечто настоящее. И ради этого они готовы преодолеть любые расстояния. Если нужно, они дни напролет будут трястись в дряхлых автобусах по враждебной местности, только чтобы найти деревушку или селение, где, как им кажется, еще живут по старинке, как раньше, когда все еще было настоящим. Даже если там нечего посмотреть или испытать, этого опыта воображаемой аутентичности достаточно, чтобы перевесить все трудности путешествия. Туристы изо всех сил стараются держаться подальше от остальных туристов, потому что от присутствия других искателей аутентичности всякая иллюзия самобытности лопается, как мыльный пузырь.

Даже в затоптанной туристами Италии я вижу, что туристы постоянно ищут что-нибудь типично итальянское: заросший плющом осыпающийся фасад, тратторию со скатертями в красно-белую клетку или театрально жестикулирующего, спорящего с товарищем гондольера. Именно эти столкновения с воображаемой аутентичностью делают их счастливыми, именно их они запоминают и о них рассказывают друзьям больше, чем обо всех произведениях искусства, вместе взятых, которые они тоже послушно обошли.

И если довести эту жажду аутентичности до крайности, мы получим Стефа и его туры. Ведь что, черт побери, может быть аутентичней, чем выживание в джунглях, в пустыне или на необитаемом острове, совсем как в кино, только по-настоящему? Вот это опыт так опыт! Тут точно будет что рассказать друзьям. Правда, парадокс заключается в том, что для такого опыта нужен Стеф, что за него надо платить и что твое аутентичное приключение от начала до конца разыграно, как в театре. И все же опасность реальна. С тобой действительно может приключиться что-нибудь плохое. Агентство это даже рекламирует. Поэтому твой страх тоже настоящий, и оттого на эмоциональном уровне постановочный опыт все-таки становится аутентичным. Все это крайне неоднозначно. Крайне интересно. Спасибо, что привез меня сюда. Мы обязательно должны использовать этот материал в фильме, как думаешь?

— Видишь вон тот придорожный ресторан? — спросил Марко. — Предлагаю остановиться там и спокойно выпить по чашечке кофе. Нам надо поговорить.

5

Мы нашли столик в тихом углу с видом на дорогу и заказали две чашки кофе с яблочным пирогом. Подождали, пока принесут заказ. Одновременно попробовали пирог. И тогда я вопросительно взглянул на Марко.

— О чем я, собственно, хотел поговорить, — начал он, — так это о вчерашней премьере твоей пьесы. Нет, не так. Пьеса не твоя. Это их инсценировка твоей книги. Ты не имеешь к ней никакого отношения, так ведь?