Грани одиночества (СИ)

Вопреки ожиданиям, никакой боли или дискомфорта не было, только непривычное ощущение наполненности и давления горячего тела. Я расслабилась и сама стала подаваться навстречу замершему мужчине.

Мы начали извечный танец сначала осторожно, неуверенно, а когда страсть захватила нас полностью, то горячо и неистово. Томление переросло в горячую лавину удовольствия, которая накрыла нас одновременно, заставляя кричать и содрогаться.

— Я люблю тебя, — услышала я жаркий шепот, прежде чем уснуть самой счастливой женщиной на свете.

Глава 8

Как мне нравилось просыпаться от поцелуев Сэпия…

Я потянулась, выгибая спину, и мою голую грудь обожгли его губы, заставляя распахнуть глаза и застонать от откровенной ласки.

— Доброе утро, — промурлыкал мужчина, подминая меня под себя.

Почувствовав прикосновение его голого тела к моей коже, я задохнулась от наслаждения и притянула к себе еще ближе, желая ощутить его тяжесть. Сэпий охотно отозвался на мой порыв, и мы продолжили наше сладкое скольжение.

Мой невероятный мужчина сводил меня с ума одним взглядом своих золотых глаз. Он стал для меня необходим как воздух, въелся под кожу, пропитал собой насквозь, но я была счастлива раствориться в нем. В какой-то момент мне даже стало страшно от того, как сильно я теряю себя, но мысли быстро таяли в той заботе, нежности, страсти, что дарил мне мой арахнид.

Если есть в мире мужчина, которому я доверяла безгранично, то это он — Сэпий.

Мы целовали друг друга, гладили, исследуя каждый сантиметр кожи, и не могли насытиться нашей близостью. Я не знаю, сколько это продолжалось, но нашу идиллию прервало громкое цоканье лап по полированному полу.

— Аллаиде необходимо питаться, она истощенна, — проскрипел недовольный Диззи.

— Спасибо, тень, мы увлеклись, — сказал мой мужчина, прикрывая нас одеялом, пока паучок сервировал нам завтрак.

Я покраснела.

Есть действительно очень хотелось, но было так неловко перед гнездом. Они ведь чувствуют то же что и Сэпий, или уже нет? Нужно уточнить.

Когда Диззи закончил сервировку, я быстро накинула халат и сбежала в ванную, где долго приводила в порядок как свое тело, так и мысли. За последние несколько дней произошло столько всего, что голова просто шла кругом.

Сейчас больше всего мне хотелось какого-то домашнего уюта, уверенности в том, что мое безоблачное счастье, которое нам с Сэпием далось не так уж и легко, не отнимут, но беспокойные мысли упорно пробивались в мою голову.

Давно ничего не было слышно от императора, и загадочный некромант мог объявиться. Я постаралась выкинуть все плохие мысли из головы и освободила ванну Сэпию. Дожидаясь его, я не удержалась и съела сладкий горячий пирожок с яблоком и корицей.

— Диззи, я никогда не интересовалась, но откуда вы берете пищу для меня и Сэпия? — задала я давно мучивший вопрос.

— При храме Поклонения работают люди, монахи. Мы обеспечиваем их мясом, фруктами и золотом для содержания обители, а они готовят еду гнездовым и аллаиде, — рассказал мне ткачик.

— Здорово. Я хотела бы к ним сходить. Познакомиться с теми, кто служит арахнидам. Просто люди, с которыми я столкнулась, прежде чем стать аллаидой, отзывались о вас пренебрежительно. Было бы интересно узнать, что движет теми, кто отрекается от обычной жизни, чтобы служить Гнезду.

— Здесь недалеко. Позавтракайте, сходите к детям — они скучают и капризничают, — а потом мы посетим монахов, — распорядился мой ответственный друг.

— Конечно, мы давно не видели малышей. Хочу извиниться перед всем гнездом, просто мы так долго ждали возможности быть близкими по-настоящему, что забыли обо всем и доставили вам неудобства, — сказала я, краснея.

— Аллаида и ее муж подарили нам много неведомого ранее счастья, никаких неудобств. Но маленькие гнездовые не чувствуют Сэпия и наше гнездо, поэтому остро нуждаются в общении. Обычно к моменту, когда они начинают все понимать, подарившего жизнь уже нет, а аллаида не интересуется ими, но Алла и Сэпий избаловали их своей любовью, они скучают и требуют вашего внимания, — пояснил мне паучок.

— А Сэпий мне муж по вашим законам? — спросила я с таким выражением лица, как будто мне пообещали самый дорогой подарок на день рождения.

— Конечно. Аллаида приняла огонь жизни Сэпия, и пока он не угас, у нее не может быть другого мужчины. Это древний и очень сильный обряд. Чтобы избранная не стремилась покидать гнездового, пока тот не исполнил свое предназначение, — ответил мой тень, опасливо поглядывая на меня.

Я не знаю, чего боялся паучок, но я готова была прыгать от радости, ведь это значит, что ни некромант, ни меченое величество не смогут на меня претендовать.

Когда мой муж подошел к нам, я радостно обняла его и зацеловала в порыве чувств.

— Что Диззи сказал моей Аллаиде, что она так обрадовалась? — удивился арахнид, рассеяно отвечая на мои поцелуи.

— Он сказал, что ты мой муж и другого мужчины у меня быть не может, — ответила я озадаченному Сэпию.

— Почему это тебя радует? Ведь фактически мое существование отнимает у тебя выбор?