Грани

Но я не собиралась сдаваться. Умирать мне совершенно не хотелось, тем более что где-то в глубине души я надеялась на то, что нас рано или поздно спасут. Лучше, конечно, чтобы рано.

– Сочувствую я вам,– негромко сказала я нашим стражникам.– Убивать могучего мага – это вам не баран чихнул, это ответственное занятие. Но мне вас просто по-человечески жалко, поэтому я заранее предупрежу, какое у меня будет посмертное проклятие. Вы станете импотентами. Может быть, вам и удастся найти какое-то средство, но сомневаюсь. Все-таки посмертное проклятие. Навсегда. Жаль, такие парни... Его никто не сможет снять, даже самый сильный маг. Даже конвент сильных магов. Даже королевское Магическое управление... Но вы попытайтесь, поэтому я вас и предупреждаю. Все-таки здесь у вас магов много, может быть, у кого-то и получится.

Отто молча посмотрел на меня удивленным взглядом, но ничего не сказал. А меня подстегивало вдохновение, помноженное на опыт оправдательных речей перед преподавателями на тему невыполненного домашнего задания.

– Ах, вы не знаете, что такое смертное заклятие? – спросила я у конвоиров, видя, что мои слова не произвели на них должного впечатления.– Видите ли, при насильственной смерти мага происходит высвобождение значительной доли магической энергии, которая либо рассеивается в пространстве, либо принимает заранее заготовленную форму – благословения там или проклятия. Благословение в основном – это прерогатива всяких святых и праведников. А вот нам, простым могущественным магам, остается проклятие. И проклятие это имеет необыкновенную силу и разрушительное воздействие.

– Э-э-э... панна,– сказал Рико неуверенно,– а вы бы не могли изменить свое смертное проклятие?

– Нет, увы,– вздохнула я.– Направление для своего проклятия я избрала довольно давно, когда была недовольна мужским полом, и изменить это без определенного набора инструментов невозможно.

– Что-то мне не верится в это проклятие,– буркнул безымянный конвоир.– Мне сказали, что у вас и сил-то не осталось.

– А ты слышал о втором дыхании? – вопросом на вопрос ответила я.– Наверняка слышал, а на тренировках и сам такое испытывал. И, кстати, есть еще такое понятие, как скрытые резервы организма.

На лицах у охранников появилась глубокая задумчивость, которая им шла так же, как эльфу грязь.

– Но это не страшно, что вы станете такими,– постаралась я утешить наших конвоиров.– Есть и другие способы удовлетворения. Например, в библиотеке заниматься научной работой или шарфики вязать.

– Шарфики? – переспросил Рико.

– Ну да, шарфики,– сказал Отто, подхихикивая.– Не мужское, конечно, дело, но вам уже все равно будет. А я вам еще о своем посмертном проклятии не рассказал. Но я не такой добрый, как Ола. Для вас это сюрпризом будет. Неприятным, конечно.

– Заткнись! – рявкнул стражник и ударил Отто древком алебарды.

– Я хоть мужчиной умру,– с достоинством ответил полугном, хоть голос у него и прерывался от боли.

Конвоиры остановились и принялись шепотом совещаться. Я, как ни прислушивалась, ничего не разобрала.

– Прикончат тут, и быстро,– заметил полугном, понаблюдав мои попытки подслушать.

Но нас вместо этого заперли в какой-то маленькой и темной комнатушке и ушли. Послушав, как отдаляются по коридору шаги стражников, Отто шепотом спросил:

– Что это такое – смертное проклятие?

– Откуда я знаю? Прочитала в одном романе, что такое может быть.

– Что? – заорал полугном.– Ты их пугала тем, о чем сама не имела представления?

– Но ведь получилось? – огрызнулась я.– Тем более они тут все имеют дело с черной магией и должны в такие вещи верить.

– Они нас теперь не просто убьют, а перед этим еще и поиздеваются,– с истерическим смешком сказал полугном, создавая маленький и довольно хилый огонек,– за то, что навешали им лапши на уши. Но, должен признать, врать ты мастер. Так убедительно получилось, что я уже и сам начал думать, когда мы это изучали и почему я такого не помню.

– Может быть, еще не убьют, может быть, нам подоспеет помощь,– сказала я, деловито обследуя помещение в поисках какого-нибудь оружия. К сожалению, поиск ничего хорошего не дал – комната была абсолютно пустой. На стенах даже не было гвоздей, на которые вешают картины или ковры.

– Наше спасение не-ре-аль-но! – четко произнес Отто.– Золотце, я думал, ты уже поняла, что нас не спасут.

– Почему? – тихо спросила я.

– Как, ты этого не поняла? – ужаснулся лучший друг.– Ты все это время верила, что мы отсюда выберемся?

– Да,– прошептала я.